Повседневная жизнь Москвы. Московский городовой, или Очерки уличной жизни
Шрифт:
Указ от 9 июля 1863 г. об увеличении городской стражи в Москве предписывал укомплектовать 1000 рядовых московской полиции из полков 1-й гренадерской дивизии и «других частей войск по усмотрению Военного министерства». При этом специально оговаривалось: «…люди, замеченные в дурных поступках, могут быть возвращаемы в полки и взамен их требуемы благонадежные, следуя порядку комплектования стражи, принятому в С.-Петербургской полиции».
— Черт знает, что за времена! Двадцать лет тому назад служил в гренадерах, два раза благодарность получил за геройский, так сказать,
Два года спустя последовал указ воинским начальникам всей империи о том, чтобы они для службы в полиции выбирали из рекрутов лучших людей, да еще согласовывали кандидатуры с местным полицейским начальством. А последний набор рядовых полицейских из числа военнослужащих был объявлен 4 июля 1873 г. С того момента заменять отслуживших солдат вольнонаемными людьми должны были городские власти. Военное ведомство навсегда освобождалось «от обязательного назначения нижних чинов в полицейские и пожарные команды».
Увеличение численности полицейских, казалось, можно было бы только приветствовать. Однако такой способ укрепления общественного порядка при пристальном рассмотрении оказался неэффективным. Спустя полгода после появления в Москве «избранной тысячи» М. П. Погодин поделился своими впечатлениями с гласными городской Думы:
«Что касается до солдат, то скажу решительно, на основании моих наблюдений и расспросов, что новая тысяча не приносит желаемой пользы. Они прогуливаются по улицам, и то днем, а больше ничего. Хорошая сотня может, верно, заменить эту вялую, мертвенную тысячу. Вот настоящие праздношатающиеся оффицианты [36] . Пусть по полицейским ведомостям сравнять число краж, и всяких мошенничеств, до нее, и при ней. Их стало не меньше, а больше. К чему же служит она? […]
36
Так в тексте. Возможно, подразумевалось «оффициалы» — мелкие государственные служащие.
Передаю вам свои наблюдения. В понедельник на первой неделе отправился я из своего дома, на Девичьем поле, на Садовую; на этом расстоянии я встретил по крайней мере около 20 городовых солдат или хожалых. Спрашивается, что они делают, и нужно ли их здесь именно 20, а не менее? У нас требуют около полутораста тысяч на содержание тысячи человек этой прибавочной стражи. Но кто же проверил, что нужно именно такое количество? Высшим начальникам мудрено и даже невозможно входить в такие подробности. Они основываются на показаниях младших и еще младших, и так далее, а для младших чем больше людей в распоряжении, тем лучше. Дай прокормить мне казенного воробья, говорит Загоскин, так я с ним пару лошадей своих прокормлю на получаемый фураж. Определить число нужных сторожей могут всего лучше обыватели, в совещании с полицией; например, приходило ль в голову кому-нибудь из полицейских начальников по частям отобрать сведение у этих сторожей, что они сделали, например, в понедельник, во вторник, в среду. Из совокупности таких показаний, в конце недели тотчас можно было бы увидеть и количество работы, и количество нужных для нее людей. Прибавим еще: на днях, во время прогулки, я вступил в разговор с одним из таких солдат. Он сказал мне, что новая тысяча получает по десяти и более рублей жалованья в месяц, а старые солдаты втрое и вчетверо менее: что за странное разнообразие!»
Погодин неспроста завел разговор о количестве городских стражей и получаемых ими за службу денег. В Высочайшем повелении от 4 июля 1858 г. важнейшим условием реформы городской полиции было обозначено «…увеличение содержания полицейских чинов, сообразно современным ценам и требованиям». Первоначально выплату повышенного жалованья реформированным полицейским обеспечивало государство, выделив необходимые средства из казны, но дальше это
На государственном обеспечении оставалось полицейское начальство. Для чиновников московской полиции праздник — увеличение окладов вдвое — настал 18 февраля 1861 г. (в канун отмены крепостного права).
В 1863 г. московская полиция не только численно увеличилась, но и преобразилась внешне. Все ее служащие, от начальников до рядовых, облачились в форму нового образца. Вместо затрапезной «сермяжной брони» рядовые стражи получили мундиры и шаровары «из темно-зеленого армейского сукна» (унтер-офицеры — из «гвардейского сукна»); взамен кожаных касок — шапки с лакированным козырьком «офицерского образца».
Что касается вооружения городских стражей, то алебарды, вызывавшие столько насмешек, были упразднены в 1856 г. (по сути, первое из преобразований, связанных с полицией). В комплекте с новой формой унтер-офицеры и рядовые надели портупеи с офицерскими саблями «драгунского образца». Тогда же им вручили пистолеты, которые полагалось носить на специальном «снуре». Даже этот, казалось бы, простой предмет был тщательно зарегламентирован:
«Револьверный снур круглый, толщиною 5/32—5/16 верш., с круглою гайкой (варваркою), имеющею длину по выгибу 1/2 вершка, ширину снаружи, в середине 7/16—5/32 верш., а по краям 5/16 верш. И такое же отверстие, чтобы через него мог проходить снур, сложенный вдвое. Длина снура, с распущенными петлями, 2 арш. 16 верш., а длина его в отделке 1 арш. 11 верш., причем верхняя или шейная петля длиною 15 верш., а нижняя или револьверная петля длиною 2 верш.
Снур сплетается из двух или трех нитей, которые образуют в одном дюйме: в первом случае 22 петли, а во втором 14 петель, так что в одном дюйме приходится 42–44 нити. Снур делается из оранжевой шерсти с гайкою одного цвета со снуром для всех стражников, а для урядников и старших стражников в командах — с трехцветною гайкой, т. е. белой с пропущенными, поперек и наискосок, в десять рядов, черными и желтыми нитями».
Городовой нового образца. (кар. из журн. «Зритель общественной жизни, литературы и спорта». 1863 г.).
Примерно так же подробно выглядело описание других деталей обмундирования полицейских, но мы не будем на этом останавливаться. Желающие могут обратиться к специальной литературе, посвященной этому вопросу [37] .
Упоминая в мемуарах рядовых полицейских, М. М. Богословский отмечал такие детали:
«С 80-х годов их стали вооружать и револьверами, но так как револьверов на весь персонал не хватало, то, как рассказывали, по крайней мере, многие носили только пустые кобуры с красными шнурами. вооружение их состояло из шпаги, «селедки», как ее называли в просторечии».
37
Например, Горобцов В. И., Гонюхов С. О. Российская полиция в мундире. М., 2000.
В данном случае мы видим пример несовершенства человеческой памяти. Если бы, скажем, кинематографисты напрямую воспользовались этим свидетельством, то получилась бы не точная примета эпохи, а очередной ляп, которыми так богаты современные «исторические» фильмы. На самом деле с 1863 г. полицейские обеих столиц, как офицеры, так и рядовые, носили сабли. Шпаги являлись атрибутами формы полицейских чиновников, да и то указом от 14 декабря 1879 г. им было велено «вместо гражданской шпаги носить шашку драгунского образца».