Пойманные под стеклом

Кроссан Сара

вперед назад.
– Знаешь что? Я свалю с игры, и мы можем отправиться в субботу утром. Я

скажу тренеру, что у нас семейная поездка, - он подмигивает мне и утвердительно кивает.

– Нет, ни в коем случае, - отвечаю я. -Тебе нравятся субботние игры,- и я люблю

смотреть как он играет.

– Ах, забудь. Я хочу снова выбраться из купола. И нам нужно провести время вместе,

чтобы подумать, что будет с тобой дальше, когда ты перейдешь в число премиум, - он снова

хватает

меня за руку, и мы начинаем кружиться, как видели это однажды в черно-белом

фильме.
– Ты будешь в состоянии невесомости. Беа, как на облаках.

Женщина, которая толкает перед собой детскую коляску, громко кашляет.

– Стоп, - смеясь я отталкиваю Квинна.
– Не хватало еще, чтобы нас арестовали, - правда

мы не двигаемся так уж быстро, чтобы превысить границу дозволенного, но мне не совсем

удобно так открыто танцевать с Квинном.

– Эй. Может нам просто прогулять школу? Мы могли бы пойти домой и посмотреть

фильм. Нет я придумал кое-что получше... мы напьемся! Отец особенно не прячет алкоголь, -

улыбается Квинн и я снова отталкиваю его на расстояние. Он хочет разозлить меня, так как

знает, что я не пропустила ни одного дня в школе, а еще то, что я напиваюсь с одного глотка.

– У меня нет времени. Команда свидетельского процесса встречается после школы. И

потом, разве ты не пишешь сегодня тест по истории?
– спрашиваю я.

– Пффф, к счастью, ты всегда на чеку, чтобы я не сбился с пути, Беа, - Квинн берет мою

сумку, перебрасывает через правое плечо, а свою через левое и мы отправляемся. Идти вместе

с Квинном в зоне 1, было так обычно, что какое-то время мне кажется, что я принадлежу к

ним. Не вопрос, я могла бы привыкнуть к этому, ходить рядом с ним по широким, светлым

улицам. Я знаю, что не должна зацикливаться на этом, но я действительно начинаю

представлять себе новую жизнь, жизнь - премиум жительницы.

Остаток дня мечтаю, планирую и вспоминаю мою победу в дискуссии. Поэтому

сообщение, которое появляется на моем IPad, когда я жду Квинна после тренировки в фойе,

кажется полностью абсурдным:

"Уважаемая Виткраф,

мы должны сообщить вам, что Вы больше не учавствуете в программе руководителей

компании "Бриз". Мы призываем каждого из отчисленных кандидатов продолжать стремиться

к хорошим результатам в стандартных тестах, чтобы повысить свои шансы и в следующем

году зарегистрироваться снова.

Профессор Питтинг."

Несколько секунд, совершенно ничего не понимая, я смотрю на сообщение. Затем

встаю и покидаю фойе через двойные двери совершенно на автомате. Так быстро, как это

разрешено, я иду по улице, пока не сажусь на лавку за несколько кварталов от школы.

Снова

достаю IPad и читаю сообщение. Когда я уверена, что ошибки нет, выключаю экран и

засовываю IPad в задний карман рюкзака. Я просто сижу и смотрю на свои руки.

Маленькая часть меня хочет развернуться, ворваться в институт и потребовать

справедливости. Но я не особенно смелая, у меня нет опыта, чтобы просить или настаивать

на чем-то. Потому я просто встаю и медленно иду домой. Каждые пару метров я вынуждена

останавливаться, чтобы вытереть глаза и нос рукавом. Мгновение я думаю позвонить Квину,

но тогда понимаю, что он вероятно выиграл программу руководителей "Бриза". И как ни

стараюсь, у меня не получается порадоваться за него.

В нашем жилом доме я использую лифт, чтобы подняться на пятнадцатый этаж, иду

через светло-неоновый коридор и прижимаю большой палец к сканеру у двери. Внешняя

дверь в нашу маленькую квартиру открывается с тихим гулом, и едва я захожу, так же быстро

закрывается. И только затем отъезжает задняя дверь. Квартиры полностью герметичны и

оснащены аппаратами для измерения уровня кислорода, чтобы министерство всегда знало,

сколько точно кислорода потребляется в квартире. Если требуется закачка дополнительного

кислорода, который облагается дополнительным налогом, приходится много доплачивать.

Мама уже стоит в коридоре и включает свет, чтобы лучше меня рассмотреть. Мои

глаза должно быть красные и опухшие.

– Беа?
– лицо мамы слегка бледное, и все его покрывают глубокие морщины, которые

похожи скорее на шрамы. Под глазами - темные круги. В голове вспыхивает мысль, как много

должно быть она вынуждена работать, как много вынуждена сражаться, без возможности

отдохнуть. И сразу же я начинаю плакать.

– Я не хочу, чтобы ты умерла, - хнычу я.

– О Боже. Беа, кто сказал тебе такое? Что с тобой случилось? Я не умираю. Я устала, и

это все, - она обнимает меня своими костлявыми руками, и когда мама отпускает меня, я

замечаю отца за обеденным столом. Перед ним стоит дымящаяся тарелка, но он очевидно так

устал, что заснул на стуле, с вилкой в руках.

– Меня исключили из дискуссионного конкурса. Теперь мне придется ждать еще один

год, прежде чем я смогу попробовать еще раз.

– О, Беа, - Мама снова обнимает меня и прижимает мое лицо к своему плечу. Она

замечает, что я не должна переживать, потому что уверена, что я со всем справлюсь. А сама

она будет волноваться, спрашивать себя, как и где бы мы жили, если бы я достигла премиум-

статуса.

– Пойдем. Давай прогуляемся, - предлагает она.