Пойманные под стеклом
Шрифт:
Да, прогулка, которую мы еще можем себе позволить.
Мы идем через переполненные улицы зоны 3 к зоне 2, где здания стоят не так близко
друг к другу. Здесь находятся школы, больницы, колледжи и казармы надсмотрщиков и
службы безопасности. Здесь я могла бы жить , если бы пошла учиться на медсестру. Но я не
хочу здесь жить. Я хочу жить в зоне 1, на краю купола, купаться в свете. Я хочу уютный дом,
окруженный искусственной травой. Но в зону 1 не только
там долгое время.
Когда мы доходим до района Премиум, проходя мимо, мы заглядываем через
массивные ворота в несколько слабо-освещенных домов, в которых не висят шторы на окнах,
и бросаем жадные взгляды на все то, чего у нас нет: многодетные семьи сидят вместе с их
пухлым потомством вокруг спасенных из пустоши, античных обеденных столов, на которых
горят свечи и стоят большие тарелки с вкусной едой.
Немного позже мы устраиваемся на железной скамейке, расположенной на смотровой
площадке, всего в одном блоке от дома Квинна. Мы смотрим на сооружение по выработке
воздуха, который соединен с куполом ужасными резиновыми трубками и издаваёт
надоедливые звуки сирены. Позади сооружения простиралась полоса убранной земли, на
которой лежит необработанная куча щебня, а на горизонте виднеются руины бывшего города.
Надсмотрщик проходит мимо, его руки убраны за спину, и строго смотрит на нас. Только
после того как убедился, что мы ведем себя в соответствии с порядком, проходит дальше.
– Неужели им больше нечем заняться, кроме как наблюдать за нами?
– шипит мама.
– Мне нужно найти работу. Нам нужны деньги, - говорю я.
– Нет, Беа. Я хочу, чтобы у тебя была нормальная жизнь, не как у меня. И это значит, что
ты идешь снова в школу. Твоя работа называется учеба,- она сжимает мою руку.
И когда я сижу на скамейке рядом с мамой и смотрю на мир, в котором больше нет
воздуха, меня охватывает сильное сомнение, получится ли у меня когда-нибудь вытащить
мою семью из зоны 3. Я могу надеяться только на мой мозг, и даже если до сегодняшнего
времени он мне помогал, это не говорит о том, что так будет продолжаться и дальше.
– Твой отец совершает путешествие туда каждый новый год, - мама показывает в даль.-
А я, о Боже, я не покидала Купол со дня нашей свадьбы. Мы экономили целый год и пробыли
три дня снаружи. Это было великолепно. Но как-то немного страшновато. Если солнце
садится, становится совершенно темно, никакого искусственного света, - она поворачивается
и делает движение в сторону уличных фонарей, которые погружали зону 1 в матовый свет.
–
Мы
Мардена. Нет, до Малдона. О, я не могу вспомнить название.
– она показывает в направлении
невысоких холмов.
– У них были лодки, на которых ты можешь плавать на воде.
– Я хотела бы жить в Пустоши.
– Не неси чепуху, Беа, - говорит она, вздыхая, несмотря на то что это она только что
восторгалась ею.
– Там все удручающе. Одиноко. Местность и море.
Она хочет развеселить меня, но не особенно искусно. Наоборот, я чувствую себя еще
хуже. Неужели, не мог в коридоре меня встретить отец и просто пошутить.
Мы встаем и неторопливо прогуливаемся вдоль пешеходной дорожки, которая ведет
вокруг купола. Несколько бегунов с масками, все они Премии, пробегают мимо нас.
Маленькие кислородные баллоны с желтой эмблемой "Бриз" прикреплены на талии. Хотя они
тяжело дышат, потеют и выглядят довольно безобразно, но выражение их лица говорит о том,
что они довольны. Мама смотрит на них большими глазами и улыбается.
– Откуда у этих людей столько денег?
– удивляется она.
– Наверное, у каждого из них по
двенадцать детей.
– Я пытаюсь игнорировать ее замечание и наслаждаюсь видом.
– По крайней мере меня пригласили на кемпинг, - замечаю я.
– На кемпинг?
– она слегка касается толстого стекла купола.
– Квинн пригласил.
– Но сейчас январь, а у нас нет теплой одежды. Там же нет никакого контроля за
климатом, дорогая. И эти баллоны с кислородом. Мы не можем себе этого позволить.
– Квинн подарит мне кислород. И у него есть масса вещей, которые я могла бы одеть.
– Охотно верю, - говорит она и отводит взгляд. Ей нравится Квинн, но она ненавидит
его родителей, так как считает их высокомерными. Какими они, по правде говоря, и являются,
мама так же возлагает ответственность за большинство ее проблем на его отца, особенно,
когда получает счета за кислород.
– Ты должна выйти за него замуж, - говорит она неожиданно.
– Как? Что?, - я наверное, неправильно ее поняла.
– Если ты выйдешь замуж за Квинна, тогда ты получишь идеальный фиолетовый круг
на мочку уха, и все изменится. Тогда ты станешь одной из тех жен, что гуляют с чистыми
баллонами воздуха по окрестностям.
Мама поддразнивает иногда меня с Квинном, и, вероятно, она даже предвидит, что я
чувствую к нему, но до сих пор она никогда не выдавала таких абсурдных предложений.