Поймай меня
Шрифт:
— Оценить по шкале? — я уже мысленно, начинаю себя короновать и слышу
— Один — вот четыре буквы и ты летишь с пьедестала, бахаясь всем женским самолюбием, о непомерное эго.
— Пошел ты в… — четко выговариваю до тех пор, пока два пальца не зажимают мне губы.
— Номер один, Ми… первое место во всех чартах — поправляю корону, гордо усаживаясь в руках божественного любовника.
— Чем займемся?
— Ты пойдешь печь блинчики — любуюсь, как наши руки играют, сплетаясь с солнечными лучиками.
Такое
— А ты?
— А я помогаю, буду твоим сушефом.
— Вау!! ролевушечки — грудной смех отзывается, покалыванием по спине, откидываю голову назад.
— Сейчас к Стасу на седьмой сгоняю за колпаком, а потом… — склоняется и добавляет тоном мультяшного злодея — Зажарю тебя на кухне.
— Блин, Ром, фу …
Всегда считала смелые рассказы подруг об интимных шалостях, через чур приукрашенными. Но так бывает, как оказалось, с правильным мужчиной, который подходит тебе по темпераменту. И по большому счету все, что происходит за дверьми спальни, это касается только двоих.
Смотрю на Рому, ловлю порывы нежности. Не скрывает своего влечения. Так просто и удивительно. Птица счастья во мне, распускает крылья, готовясь к полету.
Совместный душ, оттягивает готовку еще на час. Гораздо позже Рома делит обязанности и берет на себя уборку в ванной. Катастрофа масштабная, я так подозреваю, что нашу битву услышали все соседи, граничащие с маленькой комнаткой.
Стыдно. На улице конец августа, далеко не весна, а эротизм в укомплектованной трешке, слишком густо набит гормонами, скорее всего, поэтому дышать так тяжело.
Уже заканчиваю, взбивать густоватую массу блинного теста, как поцелуи в шею, начинают отвлекать.
— Чем помочь? — укладывает свои руки поверх моих, повторяя каждое движения венчика.
— Будешь печь? — мурлычет на своем тигрином, что-то похожее на да.
— Я уже говорил, как мне с тобой хорошо?
— Сегодня нет.
— Сегодня вообще охуенно. Ты так убойно ругаешься и сыпешь комплиментами, когда кончаешь. Ох, какие грязные словечки вылетают из этого ротика.
— Пф-ф — игнорирую реплику, запрыгиваю на столешницу и достаю из шкафчика шоколадную пасту.
Любовно осматриваю следы своих зубов и розовые полосы от ногтей на предплечьях Ромы.
— Больно — провожу линию, одновременно затягивая нугу и отправляю в рот, не успеваю. Шоколад тут же слизывают, посасывая мой палец в придачу.
— Это, зайка моя, боевые шрамы. Ими мужик гордиться, не каждому дано, так свою девочку разогреть. Цени Анимеха, как тебе повезло.
— Ро-ом, тебя сейчас разнесет — хлопаю ладошками перед его носом — Бум!! и греть будет нечем.
Смазывает кистью сковороду, поглядывая на меня.
— Инструктаж шеф, я в этом деле сто процентный девственник.
Руководитель из меня никакущий, первые три блина улетают в мусорку.
Глава 22
— Оле! Оле! Оле!.. Зенит… чемпион!!
Подпрыгиваю на кровати, нарочно прокручиваясь в воздухе. Когда я так делаю, голубая юбка, в тон символики футбольной команды, подбрасывается вверх, заставляя мелкую складку, веером разлетаться. И да, мои кружевные стринги, как на ладони.
— Джинсы — слово выскальзывает сквозь стиснутые зубы — Ты в этом, не пойдешь — выступление показательное, Рома наблюдает всю эту сцену.
— Пойду — утвердительно киваю, подтягивая, сползшие от резких движений белые гетры, с двумя голубыми полосками.
— Блять специально нагреваешь… — зажевывая уголок губы, слежу как подходит к шкафу, роется там и достает широкие черные брюки, бросает мне
— Переодевайся — сминаю, зашвыриваю обратно.
— И не подумаю — поднимаю футболку, затягивая узлом над пупком.
— Отлично, тогда никто не идет. Будем под плазмой чилить… доигралась — спускается, опираясь руками на кровать.
Злюка такая, глаза сузились. Янтарь начинает, плавится, загораясь огнем. Тлеет, как угольки, полыхая золотыми искрами. Меня это не пугает, раззадоривает, еще сильнее.
Крадусь на четвереньках к краю, цепляю зубами его цепочку. В который раз поражаюсь, насколько с ним легко себя так вести. Без ограничений. Гольфстрим, на котором мы дрейфуем, случайными образом оказавшись на одной доске.
— Мы возвращаемся домой… разгоряченные победой, в такси я снимаю трусики, а возле подъезда кричу тебе. Поймай меня — плотно сжатые кулаки, свод скул, затянутый остротой, на лице.
Я за два дня изучила рычаги давления. Бессовестно пользуюсь. Безумные выходные в замкнутом пространстве, и нас уже не спасти.
Короткие перерывы на пополнение энергии и снова дурман по венам.
Два дня. Две ночи. И мы пропали. Разговоры обо всем в четыре утра, сидя на балконе, мы ждали, когда город проснется. Настолько откровенные беседы. Рома открыл себя. Мне.
Вскрывали, один за другим, сундуки с его прошлым. Не все, но рассветов еще очень много. Не покидает ощущение, что два человека это больше чем может быть, когда вокруг весь мир совсем не радужная оболочка.
Жаркий секс, сменяющийся ласковым шепотом. Затянуло нас в ловушку, из которой возможно не выбраться. Рома замирает в той же позе. — Будешь возмущаться, сделаю это в баре — ухожу обуваться.
— Охуеть мной манипулирует девчонка — голос очень недовольный чувствуется как хочет вернуть бразды правления в свои руки. Посмеиваюсь над тем, как осязаемо вращаются шестеренки в его голове. Бесит мой образ черлидерши. А вот завершение вечера …