Поймай мне птицу Феникс

Браун Картер

Лора Донаван, сидевшая рядом со мной, отпустила руль и нажала на клаксон, который произвел жуткий звук, похожий на нестройные крики пьяных бронксийцев. Из окна грузовика резко высунулась громадная красная рожа, наполовину укрытая за огромными, свисающими, как у моржа, усами.

– Эй, там! – промычал печальный голос. – Что вы делаете, черт бы вас побрал!

– Так уж получилось: мне нужно проехать именно тут, милок! – заорала на него брюнетка. – Закрой хлебало, болван!

Красное лицо с застывшим на нем выражением ужаса исчезло, последовал скрежет тормозов, и грузовик загромыхал своей дорогой. Лора Донаван переключила скорость на меньшую, резко повернула руль влево, и мы, скребнув по задней части кузова грузовика, помчались дальше. Позади автомобиля я услыхал

крик ужаса и решил, что он исходил от парня, ехавшего на мотоцикле, которого мы за мгновение до этого загнали на правую сторону дороги. У меня не хватило решимости повернуть голову и посмотреть, что с ним произошло.

– Ездить по Лондону с каждым годом все труднее и труднее, – немногословно сообщила брюнетка, направляя Джагернаутову [4] колесницу прямо на приближающийся автобус.

Весь дальнейший путь представлял собой ночной кошмар наяву. У меня остались лишь смутные воспоминания: как мы въезжали на мост и аккуратно разрезали пополам толпу парней на мотоциклах; о воде под нами – я догадался, что это, должно быть, Темза. Но когда мы давали задний ход по улице с односторонним движением, куда Лора Донаван завернула по ошибке, я слишком рьяно цеплялся за свое сиденье, чтобы проявлять хоть какой-то интерес к пейзажу. Тумана в городе практически не было, но, когда мы миновали окраины, он снова сгустился. В результате казалось, что мы путешествуем по начальным титрам старого фильма ужасов – только клубящийся туман вокруг, да время от времени появлялись еще призрачные костлявые силуэты деревьев. Правый поворот, сопровождавшийся маниакальным вскриком, привел нас на проселочную дорогу, и мы еще около полумили ехали по ней, подскакивая на ухабах. Наконец автомобиль остановился перед неким смутным сиянием.

4

Джагернаут – одно из воплощений бога Вишну.

– Приехали! – весело сказала Лора Донаван. – Извините, что так долго, но в такую погоду следует проявлять осторожность. Туман, знаете ли.

Мы выбрались из машины и ощупью пошли к дому. Когда мы вошли в большую освещенную переднюю, Шэрон все еще била дрожь, а по застывшему выражению ужаса на ее лице я догадался, что она во время поездки ощущала то же самое, что и я. Лора Донаван проводила нас в гостиную, обставленную в современном веселенько-безличном стиле, где вместо центрального отопления красовался фальшивый электрический камин с поддельными дровами.

– Угощайтесь, пожалуйста! – Брюнетка указала на хорошо оснащенный бар в углу комнаты. – Я дам Биллу знать, что вы здесь.

Она вышла из комнаты непринужденной размашистой походкой – в своих вычурных сапогах до колен она походила на полковника СС, каким его представляют в дешевых фильмах. Я благодарно направил свои стопы к бару, затем вспомнил о хороших манерах и спросил у Шэрон, что она будет пить.

– Бренди! – Она бессильно рухнула в ближайшее кресло. – Дэнни! Пусть это займет хоть неделю, но в отель я буду возвращаться пешком! Я не позволю этому Полу Ревиру в женском обличье тащить на закорках, а тем более везти меня… – Она неожиданно издала истерический смешок. – Я сказала «везти»? Это было похоже скорее на гонки колесниц, и она убила больше рабов на милю, чем… – Ее снова стала бить дрожь, продолжавшаяся, пока Шэрон не выпила почти всю порцию бренди, которого я ей налил. – Ох! – глубоко вздохнула она. – Теперь лучше! Я…

– Мистер Бойд? – Я поднял глаза и увидел Лору Донаван, стоящую в дверном проеме. – Вы не могли бы уделить мне минутку? – Она рассеянно улыбнулась Шэрон. – Я не задержу его долго, милочка. У Билла проблема, и он полагает, что мистер Бойд может помочь ему с ней справиться. Мы скоро вернемся – не успеете еще допить свой бокал!

– Конечно. – Шэрон натянуто улыбнулась ей и вцепилась обеими руками в бокал. – Пожалуйста, не спешите из-за меня, дорогуша. Я смогу приготовить себе еще порцию – или две!

Брюнетка подождала,

пока я дойду до двери, потом повела меня по коридору и проводила в комнату, которая находилась в его дальнем конце. Комната была маленькая, удобная и обставлена как рабочий кабинет – с кожаными креслами и серией гравюр Хогарта [5] на стенах, изображающих жизненный путь лондонской проститутки. Я догадался, что мужчина, развалившийся в одном из кожаных кресел с высокой пивной кружкой в одной руке и сигарой в форме торпеды – в другой, и был тем самым Донаваном.

5

Хогарт Ульям (1697–1764) – английский живописец, график, теоретик искусства. Основоположник социально-критического направления в европейском искусстве.

Ему было чуть за сорок. Этакий здоровяк, мощный костяк которого уже начал покрываться жирком. На нем были черный бумажный спортивный свитер с короткими рукавами, из-под которых виднелись массивные предплечья, покрытые длинными черными волосами, и черные брюки, крепко стягивающие ремнем появляющееся брюшко. Он уже начал лысеть с макушки и, наверное, ради компенсации отрастил великолепные черные колючие бакенбарды. Его лицо с массивным крючковатым носом и холодными серыми глазами весьма напоминало вставшего не с той ноги Джона Буля [6] , происходящего от незаконного союза между английским пиратом и одной из наиболее развращенных женщин рода Борджиа [7] .

6

Джон Буль – сатирический персонаж серии политических памфлетов Дж. Арбетнота «История Джона Буля», 1712 г.; традиционное ироническое прозвище английских буржуа.

7

Борджиа – знатный род испанского происхождения, игравший значительную роль в XV – начале XVI в. в Италии.

– Мистер Бойд, – представила меня с вежливой формальностью Лора, – а это мой брат Билл.

– Садитесь. – Он махнул пивной кружкой в направлении незанятого кожаного кресла. – Дэнни, не так ли? – В его голосе прозвучали лениво-дружеские нотки – поверх басовой хрипотцы, говорящей о нетерпении и привычке к абсолютному повиновению.

– Да, Дэнни. – Я уселся и закурил сигарету. – Вы – Билл, а сестра ваша – Лора. Все это, вместе взятое, действительно рождает атмосферу милой неформальности.

– Мне требуется твоя помощь, Дэнни. – Билл неторопливо запыхтел своей сигарой. – Если честно, я обеспокоен, действительно очень обеспокоен! Видишь ли, мои аукционные торги, похоже, оборачиваются надувательством, как вы, американцы, говорите! Полагаю, они могут состояться даже при одном-единственном покупателе и при одной заявке на торгах.

– Круто. – Я осклабился.

– Если бы тебе пришлось преодолеть все препоны, чтобы раздобыть эти винные кувшины, – холодно сказала Лора, – ты бы узнал, насколько это круто, Дэнни!

Донаван сделал основательный глоток из своей кружки, затем непринужденно вытер губы тыльной стороной руки.

– Теперь нам все нипочем, старушка. – Он отпустил ее небрежным движением своей сигары. – Пойди-ка к мисс О’Берн. Ведь невежливо оставлять гостей в одиночестве.

– Ладно! – согласилась она, явно заколебавшись. – Но не теряй слишком много времени на пустую болтовню, Билл.

Дверь закрылась за ней, и Донаван улыбнулся, показав большие хищные белые зубы.

– Она ничем не отличается от остальных женщин. Они все одержимы чертовским любопытством. Я всегда говорил, что для женщины есть только одно место – в койке на спине! Если они слишком долго находятся в вертикальном положении, у них начинают возникать посторонние мысли, ты не находишь?