Поющие клинки
Шрифт:
В отличие от глупого боя с медведем, этот был прекрасен. Наверное потому, что я не забыл себя благословить. Цель волка — сбить тебя с ног, а если удастся, то и грызануть прямо в прыжке. Вырвать клок мяса.
Эти волки были умные. Одни делали вид, что вот сейчас прыгнут, а прыгали другие, те, что такого вида не делали. Они кружили вокруг и после двух срубленных на лету перестали прыгать по очереди, а начали бессистемно прыгать по двое-трое с разных направлений.
Если бы я стоял тупым лосем в их окружении, то никакой реакции мне
Я ранил практически всех, кого легко, кого тяжело, а одному перерубил хребет насмерть. Я бы завершил всё и без Милли. Однако её стрелы сильно ускорили дело.
А потом на полянку выдвинулся вожак. Он был шестого уровня и чуть больше уже мёртвых сородичей. Глаза его смотрели внимательно, но бесстрастно.
Я «шашахнул» двумя клинками стряхивая с них кровь в его сторону. Пунктир тёмно-красных капель перелетел половину полянки и забрызгал его морду наискосок. Ничего не изменилось в его глазах. Он просто развернулся и ушёл в густой подлесок.
Красивый и достаточно сообразительный зверь. Хорошо, что он не стал прыгать на мои клинки, как другие.
— Милли, где можно найти хорошего художника?
Вырезающая стрелы из волков, чумазая лучница задумалась над вопросом.
— Сейчас нигде, мой лорд. Однако если вы построите рынок и у вас будет достаточно золота, то можно и художника пригласить, и скульптора, и ювелира. Как вы считаете, мой лорд, мне подойдет алмазная диадема? Или все же жемчуг лучше?
И Милли, закинув подбородок, выпрямила длинную, но грязную шею. Нефертитя с засапожным ножиком в правой руке.
— Жемчуг для императриц.
Я уверен, что сказанул истину. Но откуда эта истина выплыла? Милли кивнула.
— Да, Эвелин Тишайшая всегда носила ожерелье крупного жемчуга. Но ей отрубили голову восставшие лорды. А больше императриц у нас и не было.
— А кто был?
— Да всякая сволочь, мой лорд.
— Понятно.
Мы были готовы к старту, однако я не удержался от еще одного вопроса.
— Можешь научить меня читать?
— Вис наверное сможет. Или эльф этот. Я читать не умею.
Второй большой полукруг по лесу ничем от первого малого не отличался. Разве что больше оврагов и завалов из старых стволов.
Из нового был лесной тур. Огромная, но очень тупая туша. И очень инерционная. Я просто увернулся, и даже не приседая, как с кабаном, отрубил ему ногу. Вообще, правильный удар легко рубил кости, рёбра и позвоночники. А правильный укол пробивал любую шкуру.
Мне нужны были противники по-серьёзнее. Но вечерело. Я сбросил торбу под большое, развесистое дерево.
— Милли, ням-ням.
— Мур-мур, мой лорд.
Лучница принялась таскать хворост на костёр, а я все же надрал травы и почистил ею свои клинки. Особых повреждений на заточке не нашлось, но надо научиться их точить. У кого?
Убирать
Очень интересны были эти двойные удары «вправо-влево», «назад-вперёд» и «наискось вверх-вниз». Но еще интереснее комбинации всех вариантов для двух рук.
Клинки пели, я чувствовал каждую мышцу и все вокруг. Это дерево в сумерках, маленький огонь под ним, Милли, что расстелила скатерть, уселась на нее голышом, стирает с себя грязь тряпочкой смоченной в вине и косит в мою сторону хитрым глазом.
В конце концов я визуализировал дурацкие иконки заклинаний, почему бы мне не визуализировать себе противников. Скажем, в виде оскаленных волчьих морд.
Рисунок боя стал сложнее, я ускорился и намеренно «вёл под связку» всегда четыре цели одновременно. Чуть укоротил удары и добавил уколы.
Рабочая часть моих клинков — последняя четверть от острия. Я сознательно уменьшил ее вдвое выигрывая тем в точности и силе. Бум ушёл за кабанами первого уровня, и значит здесь его быть не может. Но его нет и рядом с замком.
Могут ли цели падать сверху и выныривать из земли? Да какая разница. У меня — могут. Прыжки с ударами ниже ног — шикарная находка. Является ли мана чем-то вроде нематериальной матрицы, что активируется мной в момент применения заклинания?
Последняя волчья морда разъехалась надвое в последнем «шшах». Я стоял во тьме мокрый, пропотевший насквозь. Костёр давно утих. Милли спала.
Подбросив веток на еще живые угли, я достал из торбы ломоть хлеба и кусок холодного твердого мяса. И сжевал это. Огонёк ожил и я еще покормил его.
Снял пояс с мечами, лёг к Милли сзади и обнял. Она мурлыкнула во сне. Её затылок пах вином. Можно ли так беспечно спать здесь, под тобой, дерево? Дерево не ответило.
Я лизнул эту сладкую, тонкую шею и провалился в сон. Засыпая, почувствовал, что Милли наоборот, проснулась.
На летающей лошади не надо было держатся. Она сама держала меня на спине своей магией. Светло-зелёная, переливаюшаяся светом, как шёлк, короткая шерсть, а под ней могучие мышцы и натянутые в струну сухожилия.
Крылья, расходящиеся в стороны чуть позади шеи, светлели к концам, кончики перьев были белоснежно яркие. Золотые рожки на голове пегаса смотрели вверх и назад. Он нёс меня над далёкой землёй. Там, внизу, были леса и квадратики полей, реки и замки на их берегах. Всё такое игрушечное. Не настоящее.
Блеснул водным зеркалом большой залив. На его берегу, в устье толстой реки раскинулся огромный город. Зелёный пегас снижался прямо к его центру.
Все здания здесь были каменными, многоэтажными с высокими башенками. Между ними парки с фонтанами, каналы, фруктовые сады, оранжереи. Какое обжитое место.