Пожар Сиболы
Шрифт:
— Еще пару минут, шеф, — сказал Амос. И почти сразу в вышине раздался удар грома. «Росинант» проходил атмосферу быстрее звука, спускаясь на них подобно ангелу судного дня.
Он казался ненастоящим.
— Я счастлив, что вы сейчас со мной, — сказал Бася Люсии. И даже не солгал.
— Найди способ к нам вернуться, — ответила она.
— Не знаю как.
— Найди способ, — повторила она, голосом ставя точку после каждого слова. — Сумей, Бася. Не заставляй меня стареть в одиночестве.
Что-то стиснуло ему горло, от боли под ложечкой
— Если найдешь кого-нибудь…
— Уже, — сказала Люсия. — Я уже нашла. Но он должен придумать, как ко мне вернуться.
Бася не посмел заговорить — побоялся, что, если откроет рот, вместо слов вырвется всхлип. Мартри этого не дождется! Он просто обхватил Люсию скованными руками и прижал так крепко, что оба не могли вздохнуть.
— Возвращайся, — в последний раз шепнула она. Остальное, если и было, утонуло в реве «Росинанта». Поднялась стена пыли, жар обжег открытую шею Баси. Люсия спрятала лицо у него на груди, Яцек прилип сзади.
— Пора, — крикнул Амос.
Бася выпустил Люси, обнял сына в последний раз — может быть, действительно в последний — и отвернулся, чтобы войти в тюрьму.
— Добро пожаловать на борт, мистер Мертон, — сказала высокая миловидная женщина, когда открылся внутренний люк шлюза. На ней был простой черно-серый комбинезон с вышитым на кармашке именем: «Нагата». Наоми Нагата, старший помощник на «Росинанте». Длинные черные волосы она стянула в хвост — такой носила маленькая Фелисия. Наоми, судя по всему, руководствовалась скорее практичностью, чем эстетическими соображениями. Она, кажется, была без оружия, и Бася немного расслабился.
Он протянул ей ключ от наручников, и Наоми их отомкнула.
— Бася, с вашего позволения, — сказал он, пока она возилась с браслетами. — Я простой сварщик, никто меня мистером Мертоном не называет.
— Сварщик? — спросила Наоми. Это прозвучало не просто любезным откликом. Сняв наручники, она скатала их в шарик и спрятала в шкаф. Корабельная дисциплина: здесь любой незакрепленный предмет при маневре превращается в пушечное ядро. — У нас всегда полно работы по ремонту.
Помещение, где они стояли, выглядело опрокинутой набок кладовой. Шкафчики вытянулись параллельно земле, а не вертикально, а на каждой стене располагались небольшие поручни — словно ступени лежачих стремянок. Наоми, постучав по панели на стене, сказала:
— Мы тут и пристегнемся, Алекс. Убери нас с этого комка грязи, пока у меня колени не треснули.
Бесплотный голос с выговором марсианской долины Маринер отозвался:
— Принято, босс. Отсчет с тридцати, застегните пояса.
Наоми за стропу на полу вытянула раскладное сиденье.
Располагалось оно так, что садящемуся, чтобы втиснуть в него зад, приходилось сперва лечь на пол. К сиденью крепились пристяжные ремни. Указав
— Не затягивайте, взлет через тридцать секунд.
Бася тоже вытащил кресло и лег в него. Наоми помогла ему пристегнуться.
Голос марсианина просчитал от пяти до нуля, и пол ушел вниз — корабль взлетел. Мгновенное головокружение — и пол превратился в стену за спиной, а Бася оказался сидящим на подушке кресла. Спасибо удержавшим его на месте ремням.
Под кораблем взревел голос гиганта, и невидимая рука втиснула Басю в кресло.
— Извините. — Голос Наоми вздрагивал от вибрации корпуса. — Алекс — старый боевой пилот, привык рвать с места.
Бася каждый раз, вылетая из гравитационного колодца, изумлялся, как быстро все заканчивается. Несколько минут сокрушительной тяжести и рева двигателей, а потом, почти без перехода, тело всплывает на ремнях — и кругом повисает тишина.
— Готово, — сказала Наоми и стала отстегиваться. — Может, еще несколько раз тряхнет, когда Алекс будет перебираться на подходящую орбиту, но перед любым маневром загораются вот эти желтые лампочки на стене — тогда хватайтесь за поручень и висите.
— Я пленник? — спросил Бася.
— Что?
— Я просто не понял, как получается. Меня запрут в каюте, или в карцере, или где?
Наоми уставилась на него, морща лоб в неподдельном удивлении.
— А вы плохой человек?
— Плохой?
— Вы собираетесь здесь кому-то вредить? Уничтожать наше имущество? Воровать?
— Ничего подобного, — возмутился Бася.
— Просто я слышала, что вы выдали своих, чтобы спасти капитана.
На мгновенье Бася ощутил головокружение, затем гордость — или ее предчувствие. А потом вспомнился грохот тяжелого челнока и голос Купа: «Мы помним, кто нажал ту кнопку». Он помотал головой.
«Ты плохой человек?»
Наоми Нагата ждала ответа, а он не находил слов для чувства вины, стыда, гнева и горя. Помедлив, поднял кулак в астерском жесте, заменявшем кивок. Ответил.
— Чувствуйте себя как дома. — Наоми указала на правый люк. — Там корма. Жилые палубы и камбуз. Камбуз открыт в любое время. Мы вам приготовили каюту — маленькую, зато отдельную. Если, уходя в сторону кормы, наткнетесь на мастерскую, значит, зашли слишком далеко. По правилам безопасности нельзя ходить в мастерские и машинный зал.
— Хорошо, я обещаю.
— Не обещайте, а просто не ходите. Пойдете в другую сторону, — она кивнула на люк слева, — попадете в рубку. Туда при желании можно зайти, но нельзя ничего трогать без разрешения.
— Хорошо.
— Я сейчас налево. Можете составить компанию.
— Хорошо.
Секунду Наоми колебалась, глядя на него.
— Знаете, вы у нас не первый.
— Не первый?
— Не первый арестованный на борту, — пояснила Наоми. — У Джима пунктик насчет правосудия. Поэтому мы тащим людей в суд, даже когда шлюз и случайно стершиеся записи кажутся куда более удобным вариантом.