Пожинатель душ

Неглинская Екатерина

– Мало кому удавалось оказаться в ней дважды, – согласился Жнец. – Если собираешься идти на поиски, тебе придётся быть осторожной. Мир духов опасен для тебя. Демоны. Призраки. Многие захотят получить хоть долю той жизненной энергии, которую ты несёшь в себе. Но есть и другой вариант.

– Какой? – оживилась девушка.

– Мы обрубим едва сохраняющуюся связь с твоим телом и избавим тебя от ненужных попыток вернуться.

– Нет, – запротестовала Марика и сделала шаг назад.

– Почему? Ты всё равно однажды умрёшь. Даже если вернёшься, твоя

жизнь однажды закончится новой встречей с нами. Но мы можем не откладывать её и всё решить уже здесь. Ты даже не заметишь, как оборвётся эта нить, – Жнец стукнул косой о землю, и лезвие тоже налилось бледным сиянием, от которого у Марики засосало под ложечкой.

– Нет, – девушка покосилась на оружие в руках собеседника.

– Смертный мир полон боли. Так он устроен. Его невозможно ощутить иначе. Ничего другого, кроме потерь и страданий, там не ждёт. Зачем тебе обратно? – в раскатистом голосе Пожинателя душ сквозили нотки, за которыми вполне мог скрываться искренний интерес.

– Потому что, – Марика растерялась. У неё не было аргументов, только чувства. Но такие яркие и сильные, как никогда раньше – Я хочу жить.

– Воля смертного – закон, – согласился Жнец и взмахнул косой.

Девушка даже вскрикнуть не успела. Тьма свернулась клубком, а потом взорвалась, точно хлопушка, калейдоскопом красок. От их пестроты зарябило в глазах, и Марика наугад выставила руки, пытаясь найти опору. Она схватилась за что-то холодное и твёрдое, а потом долго стояла, приходя в себя.

Постепенно кутерьма света и цвета утихла, и девушка увидела, что стоит на холме, держась за невысокое чахлое деревце. Внизу простиралась долина. Её голые серые поля сменялись полотнами лесов. То ржаво-бурыми, то грязно-бордовыми. Широкая полоса реки извивалась между ними, точно змея, которую скрутило предсмертной судорогой. Низкое тёмное небо тянулось к горизонту и там уходило наверх, стремясь от земли, а не к ней. И на фоне всего этого унылого пейзажа где-то вдалеке поднимался одинокий луч света.

Откуда-то сверху плавно, точно снежинки, опадали пепельные хлопья. Марика подставила им ладонь, но они растворялись в воздухе, так и не коснувшись её кожи.

Девушка осмотрела себя. На ней было всё то же старое платье, в котором она пришла в Арнику. Собственные руки показались ей бледными, но ощущала она себя вполне бодро. Даже озноб прошёл.

– Что это за луч впереди? – спросила Марика и обернулась.

Жнеца нигде не было видно. Она хмыкнула и пожала плечами. Без него во многом было даже спокойнее.

– И ладно, сама разберусь. Должно быть, туда мне и нужно. Иначе зачем я оказалась именно здесь?

Девушка снова посмотрела на далёкий луч света и, подобрав юбки, пошла вниз по склону холма.

***

Эйнар переступил порог дома и осмотрелся. В тесной кухне, куда он вошёл, едва помещались старый обеденный стол со стульями и лавка у стены. Белый бок печи в углу был исписан углём. Размашистый уверенный почерк старшего брата юноша узнал сразу. А вот другой, куда более убористый

и скромный, был ему незнаком. Но тот, кто им владел, явно справился со своей задачей, занимаясь дешифровкой. Схема Эйнару была знакома. Когда-то Бадвард заставил его разобраться в ней.

Юноша поморщился в ответ на спазм давно пустого желудка и подошёл к столу. Среди порожних стаканов он нашёл краюху хлеба. Эйнар быстро сунул её в рот, прожевал и сел, осматриваясь. Он слишком давно не ел, чтобы такой скудный харч мог утолить голод. Но визуальный поиск ничего не дал. Никакой еды больше нигде не было видно.

Тяжело вздохнув, юноша в который раз проверил карманы штанов. Любимых семечек, конечно, не обнаружилось. Откуда им было там взяться, если тюремные надсмотрщики ещё в первый день забрали у него всё, что имелось личного. Да и конвоиры оказались щедры разве что на затрещины.

Эйнар запустил пальцы в светлые пряди и помассировал голову, пытаясь взбодриться. Ему хотелось горячую баню, свежую одежду, сытный стол, а потом завалиться спать в уютную тёплую постель на десяток-другой часов, вместо того чтобы ждать на неудобном жёстком стуле, когда вернётся брат.

Стоило об этом подумать, одна из дверей на кухню открылась и вошёл Бадвард. Из одежды на нём были только штаны. А судя по тому, как интенсивно он растирал мокрые плечи полотенцем, мыться ему пришлось холодной водой.

– Пригнал телегу? – спросил охотник.

– Угу, – протянул Эйнар, – у тебя пожрать ничего нет?

– Нет, – отрезал Бадвард, бросив полотенце на лавку.

Взяв чистую рубашку, он быстро надел её и заправил в штаны. Но юноша всё равно успел заметить свежие ушибы и ссадины на теле брата. Что бы ни происходило с ним за последние дни, передряга, похоже, была знатная. Таким измотанным Эйнар не видел старшего давно.

– Помоги мне, время поджимает, – Бадвард сел и через стол протянул к юноше левую порезанную ладонь вместе с бинтом.

Эйн взялся бинтовать, стараясь не смотреть в лицо брату. Не нравился ему безумный огонёк, горевший теперь в глазах охотника.

– Ты, может, передумаешь? – проворчал юноша себе под нос.

– Лучше не начинай, – предупредил Бадвард. – Тебя это не касается.

– Охренеть! Ты лезешь в какую-то чертовщину, а меня не должно касаться? – он не выдержал и поднял глаза на собеседника, хотя опасался его холодного взгляда. Но охотник ухмылялся. – Мир духов, серьёзно? Ты укурился, что ли, Бад?

– Не-а. И уже сутки не пил ничего крепче воды.

– Так вот оно что, непривычная трезвость.

Бадвард только хохотнул и, забрав руку, проверил надёжность повязки.

– Ладно. Допустим, ты считаешь, что они могут тебя куда-то там отправить. Но объясни зачем? – не унимался юноша. – Что за история с этой девицей?

– У нас сделка. Она свою часть закрыла, я свою – нет.

– И ради этого ты готов сигануть на тот свет?

– Репутация – хрупкая штука, сам понимаешь, – Бадвард взялся за сапоги. – Один раз заказчика обманул, и всё идёт прахом.