Пожиратель империй. Часть 2
Шрифт:
Где-то часов десять я потратил на копание в памяти Аргиронта и вычленение оттуда любой полезной для меня информации. В первую очередь меня, разумеется, интересовали его связи с восьмёркой Амалы. И на эту тему я даже сумел кое-что нарыть.
Лично эти двое никогда не встречались, включая использование Амалой аватаров. Тем не менее, знали они друг о друге немало, и активно друг другом пользовались.
Подчинённые Аргиронту синдикаты использовали миры кодлы Амалы в качестве баз, чтобы избегать излишнего внимания внутри Единства. В ответ восьмёрке прогнивших
Также, разумеется, две эти группы посильно помогали друг другу в нелегальных операциях. Прикрывали друг друга, делились информацией, обменивались ресурсами.
Причём помимо Аргиронта и восьмёрки Амалы из памяти блохастого я узнал ещё минимум о пяти «крёстных отцах», контролировавших сравнимые по масштабам организации. Две из них находились в Единстве, три же других были расквартированы в главных мирах других Байгу. И также были косвенные улики, указывавшие ещё на шесть-восемь других «семей».
Получалось, что этот Аргиронт даже не был головой спрута, а лишь одним из его щупалец. Но кто же в таком случае был истинным лидером? Кто был достаточно могущественен и влиятелен, чтобы блохастый, отозвавшийся об Амале с неприкрытым пренебрежением, был готов на него работать?
Ответа у меня не было. И не потому, что в памяти Аргиронта этого не было. Было. Вот только каждое воспоминание, так или иначе касавшееся «головы спрута», выглядело так, будто кто-то запорол видеофрагмент.
Изображение размывалось и наполнялось нестерпимым мерцанием, звук превращался в адскую какофонию, восприятие мировой ауры выдавало совершенно бессмысленные данные, и то же самое было с обонянием, осязанием, вкусом и всеми остальными чувствами. И даже мысли Аргиронта, которые он думал в тот момент, размывались и путались, словно у него была последняя стадия слабоумия.
Это не мог быть сбой абсорбции, слишком точечно и неудобно для меня появлялись эти искажения. И я сильно сомневался, что это было какое-то особенное заклинание или мировой приказ, уничтожавший нужные данные на «жёстком диске» памяти в случае их похищения. Слишком уж маловероятной было само то, что кто-то сумеет завладеть памятью Аргиронта, защищаться от такого не было смысла.
Скорее это было что-то, что воздействовало на восприятие в моменте. То есть сразу после того, как блохастый встречался или как-то контактировал со своим боссом, информация об этом автоматически стиралась.
В мыслях Аргиронта этому было немало подтверждений, так как он сам, разумеется, не мог не понимать, что происходит что-то странное. Однако мнение блохастого по этому поводу было очень чётким: если у кого-то достаёт возможностей, чтобы творить с ним такое, то лучше этого кого-то слушаться.
И воспоминания о приказах головы спрута как раз-таки были в целости и сохранности. Правда, выудить из них что-то полезное не удалось. По сути требование к Аргиронту состояло в
При этом, судя по тем самым провалам, сам босс или кто-то из его посланников являлись к Аргиронту прямо в его обиталище раз в несколько сотен лет, чтобы скорректировать курс развития его «щупальца», прямо под носом у тюремщиков и Янну.
Из всего этого можно было сделать один вывод. Сила, стоявшая за блохастым, а также Амалой и её компашкой, наверняка получавших точно такие же откровения от неизвестной сущности, обладала невероятными возможностями.
Ладно Аргиронт. Он, хоть и был обладателем Высшей Сущности, оставался Майигу. Но голова спрута умудрялась контролировать ещё и нескольких Руйгу. И вот это уже был уровень Байгу, не ниже.
Вряд ли это был Катрион. Ему было совсем невыгодно распространение гнили по своим землям, пускай эта гниль и приносила неплохой доход. То есть моей новой финальной целью неожиданно становился кто-то из противостоявших ему Байгу.
Просто шикарно.
Впрочем, с этим разбираться всё равно предстояло далеко не сразу.
Единственное: нужно было поскорее озаботиться какой-то подстраховкой. Майигу, не важно, какой силы — это было одно. Но я не собирался подвергать Кримзона, Эллису и остальных риску оказаться на прицеле у Байгу.
А до тех пор оставалось только следовать изначальному плану. Благо, обо всех теневых махинациях Аргиронта, а также компашки Амалы и ещё двух «щупалец» в Единстве я из памяти блохастого тоже выудил более чем достаточно, чтобы начать операцию по перехвату.
А для этого нужно было подтвердить наш договор с Янну. Передав через Йирро, что я готов с ним поговорить, уже через несколько минут увидел главу Форта тысячи висельников, входящего в нашу палату.
— Хреново выглядишь, — поприветствовал я его.
Янну действительно на вид казался более больным, чем я и Йирро вместе взятые. Весь осунувшийся, с почти серыми перьями, потрескавшимся клювом. В своей пламенной форме он почти не получал ударов от дымного тигра, слишком был быстр и вёрток. Так что, похоже, это были последствия истощения от использования последнего козыря.
— Да, к сожалению,– кивнул он. — И прежде чем мы продолжим разговор, Тим, я хочу сказать. Наша изначальная сделка отменяется.
Глава 36
— Объясни-ка поподробнее, — прорычал я сквозь зубы, чувствуя, как поднимается из глубин сознания волна гнева.
Причём в отличие от привычной мне ярости и желания разорвать врага на месте, сейчас превалировали более холодные и расчётливые мысли. В мозгу начали одна за другой рождаться мысли о том, как уничтожить Янну полностью и бесповоротно, вместе с его репутацией и авторитетом, формироваться планы подстав и прочих подлостей.
Как я и думал, личность Аргиронта неизбежно влияла на меня, и принимать решения на горячую голову ни в коем случае не стоило.