Пожиратель Кланов
Шрифт:
И, когда слизняк-горилла в очередной раз взмахом руки разломала окружавшие её корни, и часть этих обломков, разлетевшись по сторонам будто шрапнель, попали в одного из одарённых, я тут же атаковал.
Деревяшки урона ему не нанесли, он успел закрыться древесным щитом. Однако из-за этого у бойца не хватило времени, чтобы защититься уже от моего нападения. Дальше он мог делать уже что угодно, вызывать какие угодно мощные корни и кого угодно молить о помощи. Но когда я преодолел некую условную границу его безопасной зоны, всё
Налетев на него, стоящего на своих корнях, как на ходулях, я схватил его правой рукой за горло. В следующую секунду это уже был мёртвый одарённый.
Мне даже делать особо ничего не пришлось. Я просто сжал кулак и сквозь пальцы, будто фарш сквозь дырочки мясорубки, выдавились измельчённые обрывки мяса, пищевода и трахеи. Человеческая плоть, казавшаяся довольно твёрдой, на деле оказалась не плотнее фруктового пудинга.
Раньше, хотя для меня и было несложно свернуть обычному человеку шею, такой мощью я точно не обладал. И то, с какой простотой сила третьей ступени лишала людей жизни, было одновременно жутко и невероятно притягательно.
Всё произошло так быстро, что мы ещё даже не успели упасть на землю с его ходулей. Так что, перехватив правой рукой за один из множества окружавших нас корней, я подкинул себя ещё выше, вылетая из облака белого тумана.
Затем ухватился опять же правой рукой за один из немногих корней, растущих прямо из потолка и потому на такой высоте, наоборот, максимально устойчивых. Левая рука, травмированная тяжёлым осколком стекла, к сожалению отказывалась нормально двигаться, похоже в ней перебило какие-то мышцы или связки.
После чего подтянулся так, чтобы оказаться почти параллельно полу, упёр в корень ноги и, скорректировав направление, выстрелил себя в следующего бойца, ещё не успевшего осознать смерть товарища. Меня он увидел всё-таки ещё до того, как я пересёк границу его безопасной зоны. И несколько контролируемых им корней, объединившись, попытались сформировать защитную стенку.
Вот только он немного не успел. И вместо того, чтобы создать стенку передо мной, у одарённого получилось дотянуть корни до нужной высоты уже в тот момент, когда я больше чем наполовину пролетел то место, где стенка должна была быть.
Острые концы корней вонзились мне в бёдра, подкидывая мои ноги вверх, но это уже было не важно. Пронзить мою плоть вот так, налету, не удалось даже Лишуру, а ведь с тех пор я успел нажраться “сердец” и стать ещё крепче.
Да, раны в бёдрах будут не самыми приятными. Но по сравнению с моей рукой, успешно сомкнувшейся на горле одарённого, незамедлительно повторившего участь своего товарища, это были мелочи.
Как только боец Ресфали умер, его корни перестали расти. Меня провернуло ещё оборот чисто за счёт инерции, но затем я смог сгруппироваться и приземлился, пусть и довольно жёстко, на корни внизу.
Через секунду раздался вопль боли. Отвлекшегося на смерть напарников
Втроём против двух третьих эволюций одарённым должно было быть уже достаточно непросто. А значит я мог заняться главной головной болью — Лишуром, видевшим, как я жрал “сердца” поглотителей.
Под прикрытием дыма я устремился к выходу из зверинца, где внутри деревянного кокона до сих пор ощущался человек. Дым уже успел дойти и досюда, так что Лишур, лежащий на дне шарообразного кокона, судорожно кашлял.
От кашля, похоже, ему сильно вступало в сломанную руку, из-за чего он стонал и вздрагивал и задерживал дыхание, пытаясь не беспокоить перелом. А из-за этого, вдыхая потом больше дыма, начинал кашлять только сильнее.
И этот замкнутый круг занимал его настолько, что моё приближение он почувствовал, уже когда я оказался всего метрах в трёх от кокона.
— Ты?!
Дым, растянувшийся по всему зверинцу, стал уже достаточно прозрачным, чтобы на такой дистанции мы могли отлично видеть друг друга сквозь одно из окошек в коконе.
— Я, — кивнул я, подходя и, размахиваясь, опуская кулак на кокон.
Дерево, созданное Лишуром, определённо было на ином уровне по сравнению с корнями обычных одарённых. Но я всё-таки не просто так жрал сердца вторых эволюций, и от первого же удара дерево под моим кулаком жалобно затрещало.
Лишур попытался атаковать меня корнями, но, как я и думал, то отчаянное нападение было максимумом, на что он был способен. Несмотря на то, что контролировать корни он всё ещё мог, их толщина и твёрдость по сравнению с теми, что составляли кокон, были смехотворными.
Я смог разорвать один из атаковавших меня корней напополам, просто схватив его и дёрнув на себя посильнее. А от остальных — просто увернулся, они мне даже особо не мешали. Откуда-то сзади раздался возглас:
— Нет, молодой господин!
Похоже, одарённые всё-таки поняли, что я пропал не потому, что готовил очередное нападение на них. Однако их сдерживали третьи эволюции, которые, если бы бойцы развернулись и бросились на помощь Лишуру, ударили бы их в спину. Если слизняк-горилла был довольно неповоротлив, то вот сколопендра, несмотря на свою довольно несуразную внешность, оказалась крайне быстрой тварью.
Потому у меня хватило времени на то, чтобы ещё несколько раз ударить по кокону, избегая атак новых корней Лишура. И в какой-то момент, обнаружив в переплетении корней слабый участок, я смог прорвать защиту кокона.
— Нет, не подходи! — воскликнул Лишур, бледный и осунувшийся из-за кровопотери.
Отвечать на этот раз я не стал. Просто протиснулся внутрь кокона и, проигнорировав пару корней, атаковавших меня в спину и продырявивших кожу в районе почек, пробил сердце Лишура насквозь.