Пожиратели миров. 10 том
Шрифт:
— Ясно… А Зигфрид где?
— А вот этого я не знаю. Он приходит и уходит. Может тоже у него есть уже девушка?
— У него? — недоверчиво переспросил я и задумался.
В принципе, у него вроде был претендент на это — та девушка из столовой на углу, если я правильно запомнил. О той девушке я почти ничего не знал, кроме того, что она из обычной семьи, что держит ту забегаловку. Её должны были пробить по базам, да и Зигфрид был не дураком, поэтому я был спокоен. Больше, чем за Грога, который стал предметом
Что ж, я не имею ничего против этого, но в последнее время мне кажется, что мы отдалились друг от друга. Возможно, потому что раньше были одни против всех, а сейчас у нас есть союзники.
— Ну что, ещё один раз? — поинтересовалась Марианетта.
— Да, давайте… — махнул я рукой.
И проиграл.
А потом ещё раз. И ещё. И до конца дня я проигрывал, после чего уставший и просто никакой пошёл мыться. Катэрия встретила меня с полотенцем после душа, накинув его мне на голову.
— Не устал?
— Устал.
— Может, это и плохая идея? — предположила она. — Я тебя не отговариваю и знаю, насколько ты силён, однако там соберутся люди совершенного другого типа. Они всю жизнь тренировались, всю жизнь оттачивали свои навыки для дуэлей. Это немного другой профиль.
— Возможно, но знаешь, как говорил мой последний наставник и по совместительству командир, невозможно победить, если не попробовать.
— Он был мудрым человеком, — кивнула Катэрия.
— Мудрым и странным, — согласился я.
— Странным?
— Да, странным, — вместе с ней я пошёл в нашу комнату. Время было позднее, и завтра меня ждал новый день тренировок, поэтому стоило лечь пораньше. — Он был… другим.
— Так можно сказать про любого человека.
— Да, но он именно что был другим. Будто… знаешь, есть люди, как Грог, да? Неразговорчивые, скупые на эмоции и очень целеустремлённые.
— Он был таким же?
— Скорее он был Грогом, умноженным на сто, если не больше. Иногда я с ним общался, и мне казалось, будто из него вырезали часть человеческой души. Такой, как я, заметил это.
— Это как? — удивилась Катэрия.
— Говорят, что у каждого есть талант, и вот у него был талант убивать. Воевать и убивать. Он был ужасным стратегом, но отличным тактиком. Не было того сражения, где он бы не победил. Он умел убивать всегда, везде и чем угодно. Он был машиной для убийств, лучшим из лучших, который жил тем, что истреблял врагов, не дрогнув. Но что касается социального плана… мы все учимся жить с другими, но он будто ничего этого не умел. Он попросту не понимал этого, не понимал, как жить вне войны.
— Это называется профдеформация, — подсказала Катэрия.
— Не знаю, — покачал я головой. — Он был странным. Даже те, кто служил больше него, не были такими. А он будто… будто у него вырезали ту часть, где он человек, оставив лишь голые навыки. Будто он не знал,
— Это ужасно, — вздохнула она.
Мы вошли в комнату, где я сбросил с себя халат с полотенцем и уже начал одеваться, но Катэрия меня остановила.
— Не спеши, у меня есть определённый план, и он тебе понравится, — похлопала она по кровати рядом с собой.
— Завтра вставать рано.
— Встанешь, — хмыкнула она. — Так что насчёт твоего наставника? Я чувствую, что ты с теплотой о нём отзываешься.
— Он многому меня научил. Научил, наверное, всему, что я умею сейчас, если считать войну. Будь он здесь, давно бы, наверное, всех перебил, и сделал бы это в одиночку, — согласился я. — Рядом с ним было спокойно даже в самый сложный час, так как ты просто понимал, что вы не потерпите поражения, какой бы ситуация ни была. Он просто шёл и убивал всех всегда, везде и всюду и ни разу не проиграл.
— И что с ним стало?
— Он погиб.
— Значит, всё же проиграл.
— Его не победили враги, он вызвал удар на себя и унёс тысячи тварей вместе с собой, так и не позволив никому убить себя.
— Это значит, что он бы так или иначе погиб, но предпочёл уйти на своих правилах, — высказалась она.
— Сам факт, что его никто сам так и не убил, — ответил я.
— Как скажешь, — пожала Катэрия плечами, после чего полезла ко мне целоваться, и все следующие полчаса она заняла меня собой.
Примерно так проходил каждый день.
Вскоре я действительно начал побеждать Марианетту и слугу, который неустанно следил за нашей безопасностью. Понемногу я двигался всё лучше, предсказывал их движения всё точнее, ловчее устанавливая перед ними техники.
Вся тактика, по сути, сводилась к тому, что надо было гонять их по полю, загоняя в угол так, чтобы у них не оставалось места, куда отступать, после чего методично забивать через щит. Другой вопрос, как именно их туда загонять, и именно этому меня пытались обучать.
Уже через месяц я вполне справлялся со всеми вызовами, которые мне бросали теперь уже не только Марианетта со слугой, но и другие солдаты личной гвардии. Да, я быстро схватывал и легко обучался, и с этой немного специфической задачей я тоже справился. Мне было важно победить, однако теперь, помимо практичной цели в виде целителя, я видел ещё одну возможность, а именно — подобраться поближе к правящему дому.
Я понимал, что именно от них будет зависеть, как будут развиваться последующие события. И с помощью Финисии и победы я рассчитывал оказаться к ним настолько близко, что смогу действительно повлиять на их решения. Да, смелый, выглядящий нереалистичным и слишком амбициозный план, но на таких планах строятся империи.