Пожиратели призраков
Шрифт:
Я показываю на его грудь.
– У тебя кровь идет.
– А? Ой… – Тобиас опускает взгляд и замечает кровь. Он отрешенно хмурится, но не предпринимает попытки как-то это исправить и продолжает истекать дальше.
Там идеальный круг крови с тремя волнистыми линиями.
– Я волнуюсь за тебя, Тоби… Тебе не кажется, что все выходит из-под контроля?
– Мне кажется, что все как раз налаживается.
– Но… какой план? – даже я слышу, как пародирую в голосе родительский авторитет.
– Ты про пятилетний план?
– И что, вечно будешь играть в дом с привидениями? И все?
– А почему нет?
– А если явятся копы? И закроют все?
– Вокруг полно других пустых домов.
– Тоби, я не шучу, – я с трудом сдерживаю свое раздражение. – Как долго ты планируешь так жить? Только честно.
– Пока не закончатся поставки. – Он почесывает обросшую шею, водя ногтями по сухой коже. – Не волнуйся. Тебе всегда открыта дверь. Если захочешь закинуться – только попроси.
– Это не продлится вечно.
– Кто сказал? – в его голосе звенит жалость. «Бедняжка, – думает он, – ты ничего не понимаешь». – Я нашел свое призвание, Эрин. И ты посмотри, как все складывается! Удивительно, тебе не кажется? Новость о Призраке распространяется сама. Марсия – тому доказательство. Скоро придут и другие.
– Ты не волнуешься о неизвестном? О возможных побочных эффектах? Что, если у тебя будет рак, повреждение мозга или печень откажет? Что, если мы больше не сможем выйти из-за всех этих бездомных фантомов? Я не хочу торчать в этом доме всю оставшуюся жизнь.
Тобиас поднимает на меня глаза с вялой улыбкой.
– Ты же читала Библию? Про Иисуса и последний хлеб? «Сие есть тело мое»? А что, если… выслушай. Что, если плоть Христа была не тем, чем мы считали? Что, если его ученики ели что-то другое?
– Ты про грибы? – я говорю это, чтобы осадить его, показать, насколько абсурдно он сейчас звучит. Вот бы Амара это услышала.
– «Если вы не будете есть тела Сына Человеческого и не будете пить Его крови, – зачитывает он, – то в вас не будет и жизни. Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь имеет жизнь вечную, и Я воскрешу его в последний день».
Тобиас теперь цитирует Священное Писание. Что-то новенькое.
– Как это может не быть грибом? Что вообще есть манна небесная? – Он садится, теперь уже взволнованный. От резкого движения голова Мелиссы съезжает вниз по подлокотнику. Она почти не реагирует. Она отключилась и бродит по коридорам со своим призраком, кем бы он ни был.
Не такого я ожидала поворота в беседе. Тобиас вторгается на неизведанную территорию, и я абсолютно не представляю, как вернуть его обратно. Сайлас тут уже совершенно ни при чем.
– Тобиас, – смягчаю я свой тон, надеясь достучаться до него. – Я хочу помочь.
– Отлично.
– Нет, я имею в виду помочь тебе. Тебе нужна помощь. Все слишком быстро завертелось.
– Почему?
– Потому что… – потому что это безумие. Так не может продолжаться. Ты убьешь себя так же, как и Сайлас. Но я ничего из этого не говорю. Лишь стою без слов, борясь с туманом в голове, потому что не закидывалась Призраком уже…
Уже…
Сколько прошло с последней таблетки? Я чувствую тремор в руках, все кости трясутся, как таблетки в баночке.
– Идем со мной. – Тобиас с неожиданной энергией вскакивает с дивана. Мелисса не двигается.
Я следую за ним через коридор. Он плывет по течению электричества, с которым я не могу совладать.
– Нам нужно найти для тебя работу, – говорит он. – Придумать, какая будет лучше.
– Я не буду убираться, Тобиас. Я тебе не гребаная уборщица.
Тобиас резко останавливается и указывает через коридор на входную дверь.
– Тогда уходи, Эрин. Я тебя здесь не держу. Можешь идти, когда захочешь. Давай.
Он загоняет меня в тупик. Заставляет выбирать. Глотай наркоту или вали. Я чувствую, как в моем теле назревает потребность, острую боль. Я не могу выйти из дома.
Я хочу к призракам.
Мое молчание – словно поражение. Как только Тобиас понимает, что победил, он говорит:
– Я хочу тебе кое-что показать. Нечто особенное. Я тебе доверяю, понимаешь?
– Что? – Я не могу удержаться от внезапного прилива любопытства, как бы сильно ни старалась сопротивляться. Сопротивляться Тобиасу.
Тот идет на кухню. Он разговаривает со мной, но с таким же успехом мог бы говорить и сам с собой.
– Мы попробовали запечь грибы в шоколаде, но это только разбавило дозу. Чай тоже был недостаточно крепким. Таблетки были моей идеей. – Я слышу гордость в его голосе. Мне это не нравится.
Кухня грязнее, чем я думала. У Тобиаса тут прямо подготовка к банкету. На верхних шкафчиках висит навесной замок. И на двери в подвал. Всю стойку заполонили ряды противней. На каждом металлическом подносе равномерно разложены десятки грибов, стебли которых сморщились и свернулись в маленькие вопросительные знаки.
– Да ты прямо настоящая Марта Стюарт. – Подавалось как шутка, но это правда. Кухня похожа на кулинарное шоу. Тобиасу не хватает лишь съемочной группы.
– Самый подходящий способ – измельчение. Я использую кофемолку. Конечно, на батарейках. Все очень просто, – он очень быстро тараторит, ему явно не терпится поделиться. Даже сейчас в глубине души он все еще маленький ребенок, стремящийся заслужить одобрение сверстников, меня. Хотя мне кажется, ничего он не заслужил.
Прилавок загроможден полудюжиной кофемолок. Я будто просматриваю разные бренды в универмаге и пытаюсь выбрать, какая лучше всего подходит для моих галлюциногенных потребностей.