Поживем - увидим
Шрифт:
Филип. Довольно решительное отклонение от «Принципов Двадцатого Века».
Долли (цитирует). «Как только ваши дети достигнут возраста, в котором начинают задавать вопросы, отвечайте им правдиво, о чем бы они вас ни спрашивали». Смотри «Материнство Двадцатого Века»…
Филип. Страница первая…
Долли. Глава первая…
Филип. Абзац первый.
Миссис Клэндон. Милые мои, я не говорю, что вы слишком молоды, чтобы знать правду. Я всего лишь хотела сказать, что вы слишком молоды, чтобы сделаться моими наперсниками. Вы все очень смышленые дети;
Филип. Еще один смертный грех, Долли!
Долли. Мы лишены дара сочувствия.
Глория (подается всем телом вперед и, закинув голову, проникновенно глядит на мать). Мама, я не хотела быть бесчувственной.
Миссис Клэндон (ласково). Разумеется нет, моя милая. Неужели ты думаешь, что я не понимаю?
Глория (привставая). Но все-таки, мама…
Миссис Клэндон (чуть-чуть отпрянув). Все-таки?
Глория (настойчиво). А все-таки это вздор, будто нам нет никакого дела до нашего отца.
Миссис Клэндон (с внезапной решимостью.) Ты помнишь своего отца?
Глория (задумчиво, словно припоминая что-то приятное) Не знаю. Кажется, помню.
Миссис Клэндон (мрачно). Ах, только кажется.
Глория. Да.
Миссис Клэндон (со сдержанной силой). Глория, а что если бы я тебя вдруг побила?
Глория невольно отшатывается; Фил и Долли неприятно поражены; все трое с ужасом глядят на мать, которая безжалостно продолжает:
Ударила бы тебя не как-нибудь в порыве гнева, а нарочно, с намерением причинить боль, — плеткой, специально для этой цели купленной? Как ты думаешь, ты могла бы это забыть?
Глория издает негодующее восклицание.
Так вот знай, что, если бы я не вмешалась вовремя, ты бы сохранила именно такое воспоминание о своем отце. Я сделала все, чтобы он не вторгался в твою жизнь, пощади же и ты меня и никогда не упоминай при мне его имени.
Глория, содрогнувшись, закрывает лицо руками. Заслышав шаги за дверью, она снова принимает невозмутимый вид. Миссис Клэндон садится на диван. Входит Валентайн.
Валентайн. Надеюсь, я не очень вас задержал? Этот мой хозяин презанятный старик!
Долли (с жадностью). Ой, расскажите! Он вам дал отсрочку? Надолго?
Миссис Клэндон (в отчаянии от невоспитанности своей дочери). Долли! Долли! Милая Долли! Ну нельзя же так, право!
Долли (чинно). Прошу прощенья! Вы сами все расскажете. Правда, мистер Валентайн?
Валентайн. Он вовсе не о квартирной плате. Он сломал зуб о бразильский орех и хочет, чтобы
Долли. Так зовите его сюда и скорей выдерните ему зуб; а мы прихватим и его к завтраку. Скажите девушке, чтобы тащила его сюда. (Подбегает к звонку и с силой дергает за шнур, затем, спохватившись, поворачивается к Валентайну и спрашивает.) Он ведь вполне порядочный человек?
Валентайн. Абсолютно добропорядочен. Не то, что я. Долли. Честное-пречестное?
Миссис Клэндон слабо ахает; но она уже обессилела в неравной борьбе.
Валентайн. Честное-пречестное.
Долли. Так бегите за ним что есть духу.
Валентайн (нерешительно глядя на миссис Клэндон). Он, верно, будет счастлив, если только… э…
Миссис Клэндон (поднимаясь и глядя на часы). Я с удовольствием позавтракаю в обществе вашего знакомого, если вам удастся его уговорить. Но сейчас мне не придется его повидать — на двенадцать сорок пять у меня назначено свидание со старым другом, которого я не видела с тех пор, как покинула Англию восемнадцать лет тому назад. Вы меня извините?
Валентайн. Разумеется, миссис Клэндон.
Глория. Мне пойти с тобой?
Миссис Клэндон. Нет, милая. Я хочу быть одна. (Выходит; видно, что ее волнение не совсем еще улеглось.) Валентайн открывает перед ней дверь, идет за ней вслед.
Филип (многозначительно, к Долли). Мхм! Долли (многозначительно, к Филу). Ага!
На звонок входит горничная.
Пусть старый джентльмен поднимется сюда.
Горничная (недоумевая). Простите, мисс?
Долли. Старый джентльмен, у которого болит зуб.
Филип. Хозяин этого дома.
Горничная. Мистер Крэмптон, сэр?
Долли (через плечо, к горничной). Да, да, попросите сюда мистера Крэмпсона.
Горничная (поправляя ее). Мистера Крэмптона, мисс. (Выходит.)
Долли (повторяет, словно заучивая урок). Крэмптон, Крэмптон, Крэмптон, Крэмптон. (Садится с прилежным видом за письменный стол.) Надо запомнить его фамилию как следует, а то я еще бог знает как его назову.
Глория. Фил, ты можешь поверить во все эти ужасы — да вот в то, что мама только что рассказала нам об отце?
Филип. О, таких людей сколько угодно на свете. Старик Чамико, например, лупил свою жену и дочерей кнутом почем зря.
Долли (с презрением). Так то португалец!
Филип. Видишь ли, Долли, когда человек — свинья, то его португальская разновидность мало чем отличается от английской. Можешь положиться на мой жизненный опыт. (Вновь занимает позицию возле камина с видом почтенного отца семейства.)