Пожнешь бурю
Шрифт:
– Прости меня, парень, – прошептал майор Тейлор и выстрелил Реймонду Барру в стриженый затылок.
Выстрел разнес голову оператора на куски.
Реакция капитана Хукера была мгновенной. он вскочил с кресла и выпустил четыре пули в сторону вентиляционного отверстия. Три из них пробили легкое перекрытие между этажами шахты и убили Джорджа Тейлора.
Капитан Хукер растерянно, будто просыпаясь от наваждения, смотрел на осевшее в кресле туловище Рей монда Барра с остатками головы на плечах, забрызганную кровью и
Вдруг заработал его собственный пульт управления.
Поступил новый шифр-приказ.
Ракетно-ядерный залп переносился на шестьдесят мипут.
Сначала Хукер бессмысленно всматривался в фиксирующее кодограмму устройство, потом до него дошел смысл происходящего, и капитан истерически рассмеялся.
Хохотал Генри Хукер минуты три. Затем смолк. Судорожно икая, поднял пистолет, посмотрел на него, подмигнул завораживающему отверстию, отвел взгляд в сторону, противоположную той, где сидел обезглавленный Барр, сунул ствол между зубами и резко, будто боясь, что раздумает, нажал на спуск.
10
«Я так стремился к земле, – горько подумал Виктор Хансен, мертвой хваткой обхватив топкий шест-мачту виндсерфинга, – а мне не дано даже лечь в нее…»
Капитан не помышлял о спасении, собственно говоря, и не думал о нем прежде, когда бросился в воду, чтоб оказаться между мальчиком и акулой. А сейчас, после первой ее атаки, которая стоила капитану правой ноги, Виктор Хансен и вовсе стремился к одному: продержаться подольше. Может быть, Айвен успеет добраться до бебега. Или это чудовище вообще обойдется им одним, теперь уже бывшим моряком торгового флота.
Боли капитан не чувствовал.
Казалось, что несуществующая нога только одеревенела немного, так бывает, когда отсидишь ее, нарушишь временно оборот крови в венах.
«Сейчас она примется за меня снова, – подумал капитан. – Выдержу ли я? Главное – не потерять сознание… И что сделать еще, чтоб не пропал ко мне ее интерес?!»
Виктор Хансен постарался развернуться в воде так, чтобы ему было видно плывущего Айвена, и тогда он перехватил шест-мачту левой рукой, чтобы правой мог загребать воду.
Плавника акулы не было видно.
«Ушла?» – подумал с надеждой Хансен и в тот же миг почувствовал сильный рывок снизу. От неожиданно сти он громко вскрикнул. Теперь капитан лишился второй ступни. Кровавое облако вокруг него стало гуще.
Но случилось непоправимое. Крик капитана достиг Айвена. Может быть, мальчик услыхал не сам звук: расстояние было уже приличным, хотя акула с ее скоростью могла одолеть его в считанные мгновения. До Айвена домчался некий, непостижимый еще приборами психический сигнал бедствия, который непроизвольно послал в пространство капитан Хансен.
И Айвен Тейлор подчинился ему. Никогда не смог бы он объяснить, как так получилось, что вот еще рвался он, охваченный страхом, к спасительному
Капитан Хансен видел, что Айвен движется теперь к нему, и в ужасе закрыл глаза.
Акула заходила для нового броска.
Неподходящее время для рыбалки, – сказал Филину Тейлору его старый приятель Том Дженкинс, офицер Береговой службы США, когда они дошли до приемного буя. Сегодня здесь не было ни одного судна из тех, что обычно ждали у фарватера катер с лоцманом. – Надо выходить на рассвете… Или отправляться в море с вечера, с ночлегом на воде.
Ты меня убедил, Том, – согласился преподобный Фил. – Но тогда давай махнем к северной части Святого Симона, в район Форт-Фредерика. Где-то там на берегу Айвен стреляет рыбу под водой, а капитан Хансен рассказывает ему морские истории про Летучего Голландца и тайну экипажа «Марии Селесты». Это не помешает твоей службе?
Ничуть, – отозвался Том Дженкинс. – Мне и самому надо пройти в тот район, хочу посмотреть кое-какие ориентиры.
Он отдал распоряжение рулевому, и катер береговой охраны помчался к северной части Сент-Саймонс-Айленда.
– Кажется, это они, – сказал вскоре Филип Тейлор, увидев на воде виндсерфинги с парусами. – Но где же люди? Посмотри-ка в бинокль, Том…
Дженкинс поднял к глазам висевший на груди бинокль и переменился в лице.
– Акула! Черт побери… И люди… он метнулся по рубке к пульту управления двигателем и перевел его в форсажный режим. Катер завибрировал и понесся вперед.
Том Дженкинс отодвинул рулевого и сам встал за штурвал.
– Билл! – крикнул он рулевому. – Принеси мой винчестер с оптикой из каюты! Быстро!
Второму матросу Дженкинс приказал сиять чехол с пулемета, установленного на баке.
Теперь и Филип Тейлор хорошо видел, какое кровавое зрелище открылось им на воде.
Айвен, уже ничего не соображая, плыл строго на восток, в открытое море, не замечая катер, подходящий к месту, где разыгралась трагедия, с зюйд-зюйд-оста. Капитан Хансен был еще жив. В эти секунды сознание его вдруг неожиданно прояснилось…
Ему стало страшно: Хансен ощутил неизбежный конец. И тогда пришла боль. Но длилась эта боль не долго…
Филип Тейлор оттолкнул матроса, замешкавшегося с затвором крупнокалиберного пулемета, и припал к прицелу. Он поймал акулу, которая отошла в сторону от остатков Хансенова тела и готовилась рвануть мимо него в погоню за второй «черепахой». И когда убийца бросилась вперед, пулеметная очередь встретила ее.
Полдюжины пуль, попавших в акулу, сбили ее с намеченного курса, увлекли вниз, на самое дно, где хищнице предстояло умереть. Одна из пуль случайно попала Виктору Хансену в голову и освободила капитана от страданий…