Познавший правила
Шрифт:
Погрузившись на лодки, наш разделённый на два лагеря отряд отправился дальше. Преодолев заливчик старого речного русла, мы начали грести против течения. Пусть оно и было небольшим, но ощущалось. Лодки стали двигаться медленнее, а гребцы уставали быстрее. Стоило нам проплыть пару сотен шагов, как со стороны ску донеслись удивлённые возгласы. Река проходила между руинами огромных башен. Те почти на бросок возносились над зелёными камышами по берегам.
Я будто наяву увидел, как давным-давно в эти речные ворота входили огромные корабли. Вдаль от башен уходили стены древней столицы. По ним прохаживались стражники, несущие свою службу, а впереди
Но реальность была куда прозаичнее. Сразу за воротами остались только каменные фундаменты, заросшие зеленью и почти скрывшиеся под землей. Их иногда удавалось заметить. По берегам реки смыкались джунгли. Видимо, окраины города строились не из камня, а из дерева, поэтому до нашего времени не дошли даже руины. Зато русло реки было достаточно прямое, а течение — спокойное.
Две лодки с ааори шли впереди. Вёсла моих бойцов почти не тревожили поверхность воды. Зато сзади, с лодок ску, доносились периодические всплески. И через некоторое время на всплески стали стягиваться местные обитатели. Бледные твари с интересом наблюдали за нашим плаванием с ветвей деревьев. Всё, как и описывали. Маленькие, в пол человеческого роста, сохранившие многое от людей, но потерявшие ступни — и отрастившие вместо них руки. Их было очень много. На каждом дереве пристраивалось по десять особей. Мужчины с коротким пушком волос в тех же местах, что и у нормальных людей. Абсолютно лысые женщины и дети. Какая-то фантасмагорическая пародия на людей — невероятная и оттого отвратительная.
Долго такого внимания ску не выдержали. Один из воинов с рычанием выхватил лук и — я только и успел крикнуть «Не стреляй!» — пустил стрелу в одну из самок бывших людей. Естественно, не промахнулся с такого расстояния. Тварь совершенно по-человечески вскрикнула, дёрнулась руками к стреле, всхлипнула и свалилась в воду с дерева. Но если ску рассчитывал, что местные жители после этого разбегутся, то он — ошибся. Твари начали возмущённо кричать, шатать ветви деревьев, а потом в лодки полетели камни. Причём удивительно, но в лодки с нами, ааори, никто камней не кидал. Целились только в лодки ску.
— Приготовьте щиты, — приказал я своим бойцам на всякий случай.
При виде того, как ску прикрываются от града камней и прячутся от вездесущих местных обитателей, мне даже стало приятно. Харато что-то кричал с лодки то ли нам, то ли своим героям. Я предпочёл не услышать — как он и другие ску не слушали меня. «Око за око, зуб за зуб», — радостно сообщила память, молчавшая уже долгие месяцы.
Страдания наших нанимателей продолжались ещё долго. Хотя самыми тяжёлыми были первые полчаса, когда маленькие человечки орали и дружно забрасывали камнями лодки. Сил пробить плотную просмолённую кожу на бортах у них не было, но синяки такие снаряды оставляли знатные. Часть камней сыпалась в лодки, перегружая их. Потом накал страстей стал спадать. Женщин и детей прогнали от берега, и остались только мужчины, которые, однако, продолжали мстить. Теперь они ждали, когда ску расслабятся, начнут выглядывать из-за щитов — и тогда только швыряли свои снаряды. Один из ску даже попытался снова схватиться за лук, но в этот раз остановил его Харато.
К этому времени джунгли древесные сменились каменными. Видимо, лодки миновали окраины и приблизились к центру города. Древние строители всё-таки знали какой-то секрет, который позволял обрабатывать землю так, чтобы на ней ничего не росло. Даже спустя три тысячи лет руины выглядели
На наши лодки они смотрели с интересом и опаской. Преследующая нас группа маленьких мужчин, кидающихся камнями, служила отличным предупреждением. Тут для ску наступила вторая волна страданий, потому что местные жители решили помочь в таком славном деле, как воспитание хамоватых гостей, и присоединились к потехе. Лодки с ааори всё ещё не трогали — будто понимая, кого надо винить в случившемся, обитатели До-ро обратили свой гнев на ску. А нам оставалось только наблюдать с плохо сдерживаемым злорадством.
Скоро это занятие нам наскучило, и почти все — даже те, кто сидел на вёслах — стали посматривать по сторонам, разглядывая картину погибшей цивилизации. Вокруг реки когда-то проходила мощёная каменными плитами набережная. Плиты давно разошлись — некоторые стояли почти вертикально — корни деревьев, росших по краям дороги, образовали сплошной ковёр, а сами деревья местами разрослись в небольшие рощицы, а местами совсем исчезли. От набережной вглубь уходили ровные как стрела улицы, что напомнило мне манеру строительства городов в Империи. Дома были многоэтажные. Минимум четыре этажа, максимум — этажей семь. Украшения и детали невозможно было рассмотреть под сплошным ковром вьюнов, но и сами размеры очень впечатляли.
Иногда попадались остовы величественных дворцов и усадеб — с помпезными портиками, поддерживаемыми толстыми прямыми колоннами. А рядом с каждым дворцом имелась огромная площадь с обелиском или с колонной. На одной из колонн сохранилась статуя, которая мне особенно запомнилась. Она изображала мужчину в доспехе и длинном плаще. Одну руку он положил на необычной формы меч на поясе, а другую простирал вдаль. При этом статуя была настолько натуралистично выполнена, что я невольно восхитился умению скульптора. Между этими статуями, и теми, что стояли в храмах сейчас, было отличие, как между зарисовкой опытного художника и каракулями ребёнка.
На то, чтобы проплыть каменные остовы, ушло ещё три часа. Лодки ску теперь напоминали старые телеги — ободранные борта, укрывающие пассажиров щиты и только две пары вёсел, вразнобой бьющие по воде. От нас они отстали почти на пять сотен шагов. Но даже когда река делала плавный поворот, определить, где находятся наши наниматели, было несложно. Возмущённые крики маленьких горожан продолжали их сопровождать. Как только стало ясно, что ску не смогут нас услышать, Нож приказал своей лодке сблизиться с нашей и проговорил:
— Шрам, если так дальше пойдёт… вопрос с тем, что делать, если они захотят нас убить, решится сам собой.
— Они, конечно, уроды полные, — возразил я. — Но я бы на твоём месте не надеялся. Даже Харато может нам доставить немало неприятностей.
— Чем это? — удивился Пузо, сидевший рядом со мной.
— Огромной секирой, например? — я усмехнулся. — Мы в своё время еле отбились от пяти имперских пехотинцев.
— Мы тренировались же! — возразил Суч.
— А они это делали с детства, — поддержал меня Га-мари. — Захотят и с грязью нас смешают. Кстати, Шрам, этот Харато что-то от тебя требовал, когда их только начали камнями закидывать.