Позолоченный ключик
Шрифт:
— Да я вообще не собираюсь с тобой разговаривать! Не имею такой охоты! Знаешь, есть такие детские стихи: «не о чем нам разговаривать, он перед смертью сказал…»
— Неужели детские? — недоверчиво переспросил Лёня. — Для детских как-то мрачно. Да ладно, все же послушай меня. Откуда взялось это перышко у меня на рукаве?
— Ну, уж это тебе лучше знать! И вообще, ты меня уже достал с этим перышком!
— Понимаешь, у меня нет ни одной знакомой канарейки. И я подумал, что перышко могло попасть на мой рукав от похитителя.
— Ну и что? — Лола
— А то, что я думаю — этот похититель недавно побывал на птичьем рынке, там к его одежде и пристало перышко канарейки. А зачем он туда ездил?
— Зачем? — повторила Лола, против своей воли прислушавшись к словам Маркиза.
— Затем, что там он избавился от Пу И и приобрел вместо него эту дворнягу.
При этих словах собака, которая не сводила с Лёни преданного взгляда, умильно облизнулась и завиляла хвостом.
— Ты думаешь, мы еще можем его там найти… — проговорила Лола неуверенно, но в глазах ее промелькнула надежда.
— По крайней мере, можем о нем что-нибудь узнать! В любом случае, нужно туда поехать.
Лёня не признался подруге, что не очень-то рассчитывает на эту поездку и хочет съездить на рынок в основном для того, чтобы отвлечь ее от мрачных мыслей.
Долго уговаривать Лолу не пришлось, и через час компаньоны подъехали к птичьему рынку, расположенному неподалеку от Финляндского вокзала. Дворнягу им пришлось взять с собой.
Птичий рынок еще издалека сообщал о себе тысячами звуков и запахов. Оттуда доносился птичий щебет и собачий лай, голоса продавцов и покупателей и какие-то вовсе нечленораздельные звуки. Все это вместе сливалось в некую фантастическую симфонию, при звуках которой дворняга заволновалась.
Оставив машину поблизости и велев собаке сидеть в ней и ждать, Лола и Маркиз пешком отправились на рынок.
Здесь шум и гвалт стали просто оглушительными, так что между собой приходилось разговаривать на повышенных тонах, добавляя в общий гвалт свои собственные децибелы.
Вначале компаньоны попали в ту часть рынка, которая вполне соответствовала его названию, — здесь на длинных столах и просто на земле стояли клетки с попугаями и канарейками, голубями, чижами, щеглами, зябликами и другими птицами. Здесь же продавался птичий корм, клетки и прочий инвентарь.
— Купить, что ли, Перришону подругу… — задумчиво проговорил Лёня, замедлив шаги возле стола с попугаями. — А то у него жизнь какая-то безрадостная, поэтому он грубый и невоспитанный…
— А ты почему грубый и невоспитанный? У тебя, кажется, нет недостатка в подругах! И вообще, ты не забыл, зачем мы сюда пришли? — прикрикнула на него Лола.
— Да не забыл, не забыл! — И Маркиз прибавил шаг.
После самой шумной части рынка они попали в самую его тихую часть, где продавали аквариумных рыбок и рептилий. Лёня вертел головой, разглядывая гуппи и гурами, меченосцев и вуалехвостов. Ему казалось, что он снова стал ребенком.
В конце ряда старик с морщинистой шеей продавал черепах. Когда
— Молодой человек, купите черепаху! Она научит вас правильному отношению к жизни, научит никуда не спешить. Черепаха — это настоящий философ!
— Извините — спешу! — отмахнулся от него Лёня и перешел в следующую часть рынка.
Здесь торговали кошками. Ангорские и сиамские красавицы, русские голубые и британские короткошерстные невозмутимо возлежали в клетках и переносках, не обращая внимания на окружающую суету.
— А вот купите знатную даму с прекрасной родословной! — обратился к Лёне продавец, перед которым на подушке возлежала дымчатая кошка с короткой бархатистой шерстью.
— Спасибо, у меня уже есть одна знатная дама! — ответил Лёня, покосившись на Лолу, которая пробивалась через толпу с мрачным и целеустремленным видом.
— У моей характер лучше! — крикнул вслед Маркизу продавец.
Дальше начались ряды, где продавали собак и щенков. Здесь же торговали кормом для всевозможных животных.
И тут Лола вдруг нос к носу столкнулась с соседкой Маргаритой Степановной — хозяйкой чудного ангорского хомяка Персика, у которого нередко случались неприятные столкновения с котом Аскольдом.
Персик был очень любопытный и предприимчивый для хомяка, он то и дело убегал из квартиры то к соседям, то на лестницу. Когда он попадал к Лоле и Маркизу, Аскольд открывал сезон охоты, и Лёне пару раз пришлось спасать Персика от реальной угрозы. До сих пор не зажили у Лёни на спине шрамы от когтей Аскольда. Таким образом кот отплатил хозяину за то, что его лишили возможности поохотиться зимой.
Тем не менее, поскольку все эти инциденты заканчивались благополучно, у Лолы с соседкой были прекрасные отношения.
И вот теперь хозяйка Персика шла по рынку с озабоченным видом, а за ней, как грузовая баржа за буксиром, следовал ее бессловесный муж Вова, нагруженный пакетами с кормом. Вова, как и всякий другой мужчина, не переносил походы по магазинам и рынкам, но не чаял души в Персике и ради него был готов на любые лишения.
— Олечка, привет! Здравствуйте, Леонид! — бурно обрадовалась Маргарита Степановна встрече с соседями. — А я так и думала, что встречу вас здесь. Я вот и Вове сказала — наверное, мы Олечку здесь встретим. Правда, Вова?
Вова послушно кивнул и поудобнее перехватил свою поклажу.
— А почему вы решили, что встретите ее? — насторожился Маркиз.
— Ну как же, раз собачка ее здесь — значит, и она должна быть…
— Собачка?! — в один голос воскликнули Лола и Маркиз. — Где вы видели Пу И?
— А вот там… — Маргарита Степановна показала на соседний ряд, где торговали разнообразными не очень породистыми щенками. — Там мужчина такой стоял, у него несколько собак было, и ваш тоже у него…
— Какой мужчина?! — Лола чуть не набросилась на соседку, но вовремя взяла себя в руки и повторила спокойнее: — Какой мужчина? Покажите его, пожалуйста!