Позолота

Мейер Марисса

Услышав в голосе Злата усмешку, Серильда вопросительно посмотрела на него.

– Как-то я проделывал это два года подряд, и мне все сошло с рук. Но потом я понял, что невольно оказал Эрлкингу услугу – после этого он стал больше требовать с гоблинов. Гоблины-бездельники никому не нужны. Дай им волю – они потушат в главной башне все огни, да еще и попрячут дрова, приготовленные на растопку.

– Тогда вы должны отлично ладить.

Злат усмехнулся:

– Спрятать дрова была моя идея.

Смех стих, теперь гоблин громко насвистывал

какой-то разухабистый мотив. Звук приближался.

– Идем отсюда, – сказал Злат ей на ухо. – Если он тебя увидит, наверняка донесет Эрлкингу.

Они спустились до середины лестницы, когда Злат, казалось, заметил, что все еще держит Серильду за руку – он тут же выпустил ее и провел пальцами по желобку в стене.

Серильда нахмурилась.

– Злат!

Он не оглянулся, но издал негромкий вопросительный звук.

– Если не хочешь, можешь не отвечать, но… мне показалось, что сегодня вечером… Ты не хочешь, чтобы я до тебя дотрагивалась. Это… твое дело, конечно. Просто раньше, мне казалось, ты…

Злат остановился так резко, что Серильда чуть не налетела на него.

– О чем ты? Это я-то не хочу, чтобы до меня дотрагивались? – он повернулся к ней лицом.

– Ну да, так это и выглядит. Ты все время отстраняешься. Ни разу сам не подошел ко мне.

– Потому что я не могу!.. – не договорив, Злат резко втянул воздух и поморщился, словно жалея о вырвавшихся у него словах. – Мне очень жаль. Приношу свои извинения. Я знаю, что виноват. – Его извинения проскочили между ними, словно пугливый кролик. – Но я не знаю, как тебе объяснить.

– Виноват?

Злат зажмурился. Сейчас он напоминал капризного ребенка, который не хочет признать, что провинился, иначе ему грозит остаться без сладкого.

– Я не должен был тебя целовать, – сказал он. – Это было… неблагородно. И этого больше не повторится.

У Серильды перехватило дыхание.

– Неблагородно? – переспросила она, уцепившись за едва ли не единственное слово, которое не кололо обидой.

Он открыл глаза. Он явно был раздражен.

– Что бы ты обо мне не думала, я все же не совсем забыл о чести. – Помолчав, Злат склонил голову, а его раздражение сменилось раскаянием. – Я пожалел об этом в тот самый момент, как оставил тебя. Мне очень жаль.

Пожалел об этом.

Одних этих слов было достаточно, чтобы увяли любые фантазии, которыми тешила себя Серильда в последние недели. Однако вместо того, чтобы опечалиться, она ухватилась за другое чувство, вспыхнувшее в ней. Злость.

Она сложила руки на груди и спустилась еще на несколько ступенек, чтобы их со Златом глаза оказались на одном уровне.

– Зачем же тогда ты это сделал? Я тебя к этому не подталкивала.

– Нет, конечно, я знаю. Ты совершенно права. – Руки Злата дрожали, хотя, как показалось Серильде, он злился не меньше, чем она.

Это было странно. Ему-то на что сердиться?

– Я не жду, что ты поймешь. И… не стану оправдываться. Мне очень жаль. Это

все, что я могу сказать.

– А я не согласна. Думаю, я должна услышать хоть какое-то объяснение. Это, знаешь ли, был мой первый поцелуй.

Злат застонал, прикрыл лицо рукой.

– Не говори так.

– Ну-ка, посмотри на меня, Злат. Ты же не думаешь, что за мной бегает стая поклонников, которые только и ждут, когда им улыбнется удача. Я давно привыкла к мысли о том, что останусь одна.

Его лицо исказилось словно от боли. Он хотел что-то сказать, но, прислонившись плечом к стене, только тяжело вздохнул.

– Я тоже.

Признание прозвучало так тихо, что Серильда не была уверена, что правильно расслышала.

– О чем ты?

– Нет, я не должен этого говорить. Ведь я не знаю, правда ли это. Но… если и целовал кого-то, то все равно этого не помню. Так что можно сказать, что это был и мой первый поцелуй. До встречи с тобой я был уверен, что никогда… – он исподлобья взглянул на нее и сразу же отвел глаза. – Я не могу… встретить тебя… я думал, что это невозможно. Я думал…

Его захлестнуло волнение, сердце Серильды отчаянно билось. Она вдруг поняла, что именно он пытается сказать.

– Ты был один, – мягко сказала она. – Ты думал, что всегда будешь один.

– Ты спрашивала, есть ли у меня здесь друзья. Мне действительно симпатичны некоторые призраки, я даже забочусь о них. Но я никогда… – В его взгляде была тоска. – Я никогда не чувствовал ничего… подобного. Нет, я определенно раньше ни с кем не целовался.

В груди Серильды снова вспыхнула искра надежды. Хоть она и понимала – не такая уж это победа, если тебя сравнивают с кучкой нежити.

– Могу представить, как тебе тяжело, – сказала она, – особенно при мысли о том, что это будет длиться вечно. Понятно, что ты мог… увлечься первой же девушкой, которая… Ну, то есть мной, – Серильда гордо вскинула голову. – Как бы то ни было, я совсем не сержусь за тот поцелуй.

И это была правда.

Она не злилась.

Хотя ей все еще было немного больно.

Она и так знала, что все правильно поняла, а теперь лишь получила подтверждение. На ее месте могла оказаться любая, кто угодно. Злат отчаянно хотел прикоснуться хоть к кому-нибудь.

Она не могла притворяться, что дело обстоит иначе. И хотя расположение и любовь невозможно получить силой и украсть их тоже нельзя, в эту минуту ей пришло в голову, что это ведь может быть подарком – и она готова его сделать. Не в уплату за помощь. Не в качестве разменной монеты. И не потому, что она чувствовала себя виноватой. А потому что она сама этого хотела.

– Злат, – тихо сказала Серильда. Она взяла его за руку и переплела свои пальцы с его. Он будто окаменел. – Я ничего от тебя не жду. То есть, я надеюсь, конечно, что ты поможешь мне, если Эрлкинг снова явится по мою душу. Но… это не значит, что я в тебя влюблена. И я знаю, что ты никогда не полюбишь меня.