Позывной «Грач»
Шрифт:
Зарабатывали шахтеры раз в десять меньше чем при советской власти, хватало только на самое необходимое. Тем не менее, никто не роптал. Копанок было мало, а желающих получить работу много. Скрипели зубами и молчали.
– Ну, чем сегодня занимался? – спросил отец после того как вымыв руки сын уселся напротив, а мать наложила в тарелку макарон сдобренных тушенкой и подвинула ближе миску с зеленым луком, помидорами и огурцами.
Уплетая под них еду Юрка рассказал, умолчав о драке с Дурмашиной и его приятелем. Отец одобрительно
– Значит так, – выдул вверх струйку дыма. – Завтра на выходные едем к деду с бабушкой. Поможем по хозяйству. Я им звонил по мобильнику, будут ждать.
– Ура! – захлопала в ладошки Оксанка, а Юрка, солидно кивнул.
Такие поездки любил, у стариков было интересно, внук их глубоко уважал. Деда звали Петр Иванович, он был известный в городе человек. При СССР работал бригадиром «грозов»* на шахте «Родина» и являлся кавалером трех орденов Шахтерской славы. А еще раньше воевал а Афганистане, за что имел медаль «За отвагу».
Бабушка, Светлана Павловна, до выхода на пенсию трудилась сменным мастером на заводе имени Карла Маркса и пекла небывало вкусные пироги. Имелись еще дед с бабушкой – родители матери. Жили в станице Егорлыкской Ростовской области. Иногда наезжали в гости.
После ужина она ушла в кухню мыть посуду (дочурка помогать), а мужчины направились к гаражу. Отперев ворота, отец с сыном распахнули створки. Внутри, стояла бежевая «девятка». Не новая, лет десяти, но ухоженная, чувствовалась хозяйская рука.
Открыв дверцу, отец сел в кабину, запустив двигатель, выехал во двор. Там остановившись, заглушил и вышел наружу. Вместе с сыном они проверили уровень масла в картере, и давление в шинах, подкачав одну. Долили из канистры в бак бензина.
Юрка неплохо знал автомобиль и умел водить его с девяти лет. Научил отец. Мог управлять и колесным трактором, имевшимся у деда. Тот где-то добыл сломанный и восстановил.
Закончив возиться с машиной, притащили из сарая два рогожных мешка, под завязку набитых антрацитом, в подарок старикам. С углем в селе было туго, топили дровами и кизяком*. Аккуратно уложили их в багажник, закрыв, вымыли руки.
На город опускались первые сумерки, в палисаднике трещали сверчки, потянуло запахом ночной фиалки. Ушли в дом. Там, в гостиной, мать гладила белье, Оксанка, сидя на паласе, играла с кошкой. Отец включил в зале телевизор. Показывали российскую программу «Время».
Украинских передач не терпел. Там распинался очередной, по счету четвертый президент, выходец из донецких бандитов. Попы молились за «ридну нэньку Украину», а в Киеве, Львове и других крупных городах показывали митинги националистов. Они ратовали за вступление в Евросоюз и полный разрыв с Россией.
Донбасс этого не поддерживал, здесь нацистов звали бандеровцами и традиционно ненавидели. После окончания новостей Оксанку уложили спать, остальные посмотрев
Глава 2. На Северском Донце
Утром встали на заре, позавтракали, заперли дом и выехали за ворота. С уличной грунтовки свернули на асфальтированную дорогу и направились в сторону Золотого с Горским. Это были тоже шахтерские города в северном направлении.
По сторонам волнилась уже выгоревшая степь, с окаймляющими дорогу посадками. Раньше, до горизонта, в ней колосились пшеница с рожью и золотел подсолнечник, теперь все поросло бурьяном. Некогда богатые совхозы развалились, фермерских хозяйств было мало, плодородные земли пустовали. Иногда навстречу попадались другие автомобили, но редко.
Юрка нажал клавишу магнитолы.
Ровный бег моей судьбы,
Ночь, печаль и плеск души,
Лунный свет и майский дождь
В небесах.
Долгий век моей звезды,
Сонный блеск земной росы,
Громкий смех и райский мед
В небесах…
наполнил салон чистый мелодичный голос. Далее последовал двумя тонами выше припев (по коже пошли мурашки).
– Красивая песня, – переключил скорость отец, когда закончилась.
– Группа «Альянс», – со знанием дела сказал Юрка. – Еще советская.
– Хорошая тогда была эстрада, добавила сзади мать, а Оксанка спросила, – тот дядя улетел?
– Улетел, дочка, улетел, – приобняла за плечики.
Спустя минут двадцать подъехали к поселку Тошковка, где, подвернув к старому клену на окраине, попили холодной воды из кринички. По преданию ее выкопали еще запорожцы, возившие с Азова на Сечь соль.
– Па, можно теперь я за руль? – вопросительно взглянул на отца Юрка.
– Давай. – утер губы. – Только осторожно.
Снова уселись в автомобиль (сын на водительское сидение), плавно тронул с места. Теперь дорога шла по грунтовке, позади клубилась пыль, изредка ее перелетали фазаны. В последние годы они небывало расплодились, то же случилось с зайцами и воронами.
Потом вдалеке появилась синяя лента Донца, окаймленная лесами.
С высокого, поросшего ковылем косогора дорога опускалась вниз. Там, в садах, белели сельские хаты.
Нижнее было старинным селом, основанным во времена императрицы Екатерины сербами как военный шанец* и тянулось вдоль низменного берега. Насчитывало три сотни дворов, относилось к Попаснянскому району.
Выехав на околицу, автомобиль покатил вдоль одной из улиц с высокими осокорями по сторонам, свернул в переулок и остановился у ворот последней усадбы. Юрка просигналил. Они распахнулись, встретил улыбающийся дед, въехали во двор.
Английский язык с У. С. Моэмом. Театр
Научно-образовательная:
языкознание
рейтинг книги
