Позывной ’Грэй’

Дюран Хельга

empty-line/>

Глава 66. Сергей

— Серёжа! — громко позвала меня Нюрка.

— Я сейчас приду! — отозвался я.

Сто раз говорил Анне не шуметь, но ей, как горох об стенку!

Я лежал в траве под сливовым деревом, разглядывая божью коровку на своём запястье. Звонок сестры так меня растревожил, что я спрятался от Ани, чтобы пореветь. От счастья, конечно же, но всё равно не хотел, чтобы она видела мои слёзы. Как же я был рад за Олэську! Теперь

она замужем и ждёт детей. О ней есть кому позаботиться. Чёрт, даже не верится!

Она стала такой взрослой и такой красивой! Как бы я хотел обнять её и племянников!

И своих детей тоже.

Я так растерялся от звонка Лэси, что даже не спросил, где её муж взял мой номер телефона. Если они меня нашли, значит, и другие могут. Долго я ещё буду шарахаться от каждого куста?

Поднявшись из травы, я вытер заплаканное лицо.

Решено. Завтра утром я отвезу Аню к границе. Дюпон мёртв, так что берлессам она больше не нужна.

А я?

Что, я? Теперь в Анне вся моя жизнь. Берлессам я живым не дамся, тут ничего не изменилось, а здесь высиживать нечего.

— Серёжа, ты меня пугаешь! — ругалась на меня Анна, когда я вышел к ней во двор из своего укрытия. — Что-то с сестрой? Да скажи ты мне уже! — требовала она, видя, что я зарёванный.

— Наоборот, всё хорошо, Аня! — улыбнулся я и притянул её к себе. — Завтра мы уезжаем. Давай соберём вещи, пока не стемнело?

— Как? Куда? — испугалась девушка.

— Поедем к границе.

— Вместе? А как же берлессы?

— Конечно, вместе!

— Скажи мне честно, что ты задумал или я никуда не еду! Ты позвонил тому Одинцову?

— Типа того...

— Нет, ты мне правду скажи!

Я не придумал заранее, что врать, поэтому замялся, но этот вопрос следовало решить сегодня, потому что мне не нужны были утренние истерики Нюрки. Завтра будет не до того.

— Ты решил сплавить меня в Берлессию? Как Дашу? — губы девушки задрожали от обиды, глаза заблестели. — Я никуда не поеду без тебя!

— Поедешь! Ради наших детей!

— Какой же ты... — Аня замолчала, захлебнувшись слезами, а потом развернулась и пошла к дому. — Ты самый жестокий человек, которого я знаю! — выкрикнула она мне уже с крыльца.

— Блядство! — выругался я себе под нос, понимая, что ссора неизбежна.

Я присел на капот её легковушки, чтобы успокоиться. Через пару часов стемнеет, нужно, действительно собираться.

Вздохнув, я пошёл в дом, чтобы поговорить с Анной. Когда я вошёл в гостиную, она всё ещё всхлипывала, листая семейный альбом с фотографиями. Я присел на диван рядом с ней и обнял её за плечи.

— Хочешь взять фотографии на память? — догадался я, видя стопочку снимков, сложенных отдельно. — Они наверняка "фонят". Давай перефоткаем на мобильник? Так будет безопаснее.

Анна ничего не ответила, просто кивнула и взяла у меня из рук

телефон. Я смотрел, как бережно и аккуратно девушка делает фотографии, и завидовал ей сейчас. У меня не осталось ни одной фотографии родителей. Пользуясь своим положением, я разузнал, где похоронили маму и папу, но так и не навестил их могилки.

— Оставь телефон себе, — сказал я Анне, когда она закончила с семейным архивом. — Пусть будет у тебя. Ты запомнила номер Одинцова? Позвонишь ему, как будешь в Берлессии.

— Ты так говоришь, будто мы прощаемся, — тяжело вздохнула она.

— Это просто мера предосторожности, малыш. Вдруг мы просто потеряемся?

— Нам нужно тоже сфотографироваться, — сказала Аня, вытирая лицо рукавом кофты.

Она присела рядом со мной и сделала несколько селфи. Это её, как ни странно, успокоило. Она со мной не разговаривала, как будто я предатель, и она на меня жутко обижена, но больше она не ревела.

В машине Анны было больше горючего и меньший расход топлива, поэтому было решено ехать на ней. Мы сложили свои пожитки в неё, запас еды и воды. Часть оружия я оставил в доме, остальное можно будет скинуть по пути за ненадобностью.

Я захлопнул дверь в машине и поставил её на сигнашку. Не думал, что скажу это, но я буду скучать по этому месту. Особенно по тишине. Если есть на земле рай, то это он и есть. Без машин и людей мы здесь были с Аней, как Адам и Ева. Если бы я был богом, то спрятался бы именно здесь, потому что даже его наверняка уже задолбали с этой войной.

Сильный удар в плечо опрокинул меня на землю.

Сначала я не понял, что произошло, но потом, через какую-то долю секунды до меня донёсся выстрел и плечо обожгло чем-то горячим. Я схватился за него — кровь. Меня подстрелили?

Меня подстрелили.

Так и знал, что нас найдут.

— Серёжа! — крик Ани вывел меня из оглушительного ступора.

Я не мог видеть её, но судя по голосу, она была где-то рядом.

— Быстро в дом! — крикнул я ей.

Главное — добраться до машины. Главное — не сдаваться живым.

Стоило мне пошевелиться, как над головой прошлась автоматная очередь. Вот же, чёрт! Левая рука шевелилась с трудом, но пока что я был в сознании и в состоянии ползти. И я пополз. Так низко, как никогда в жизни, думал, хуем землю пропашу.

Знать бы ещё кто это? Берлессы или северяне? А может, обычные сталкеры, которые промышляют здесь мародёрством?

Я добрался до машины, достал автомат и пару гранат. Мой "Стечкин" остался в доме. Застрелиться из автомата будет сложновато. Гранатой?

Это звучало смешно, но я не хотел, чтобы моё дерьмо и яйца разлетелись по всему саду. Алексеев мне этого не простит. Скажет, что я за ним повторяю.

Солнце сегодня было снова кроваво-красным на закате. Прекрасный день, чтобы умереть.