Праксис
Шрифт:
— Можно не выключать противоракетную защиту, — неуверенно предложил Хусейн, так как эта тактика не сработала во время маневров.
— Миледи, а что если всегда прочесывать пространство прямо перед собой и между эскадрой и тоннелями поисковыми лазерами? По крайней мере, если что-то появится, у нас будет несколько секунд форы, — сказала Чандра.
— Ложные цели. Запустим перед эскадрой несколько приманок. Ракеты будут нацелены на них, а не на нас, особенно если у них мало времени на выбор мишени, — сказал Мартинес.
Приманками
— Сколько приманок нам понадобится? — засомневалась Миши.
Мартинес попытался посчитать, но не получилось.
— Пока не знаю.
Миши обратилась в Чандре:
— Попробуйте сделать симуляцию.
— Слушаюсь, миледи.
— Держите меня в курсе.
— Так точно, миледи.
Чандра обратилась к остальным:
— Сигналом об опасности при выходе из пространственно-временного тоннеля послужат обнаруженные радары или то, что нас самих взяли на прицел, пусть даже из отдаленного уголка системы.
С тех пор как эскадра Чен проводила рейды в тылу врага, наксиды выключали все свои радары и навигационные приборы, поэтому Чандра не ошиблась, что любой сигнал станет предупреждением об опасности.
Миши наполнила бокал янтарным вином и, барабаня пальцами по столу, любовалась цветом.
— Лучшей защитой будет уничтожение пространственно-временных станций на нашем пути, — сказала она. — Тогда наксиды не смогут корректировать маршруты своих ракет. Не хочется уничтожать станции, это дикость. Но ради моей эскадры я пойду на всё.
Мартинес вспомнил, как горело и рушилось кольцо Бай-до.
Миши подняла бокал:
— Почему никто не пьет?
Мартинес налил себе вина и молча поднял его за Чандру. Она доказала свою ценность, теперь на неё не повесят убийство Флетчера.
На следующий день Мартинес наконец пообедал с Чандрой. Такой необходимости в этом уже не было, но капитан на всякий случай предупредил Алихана, что не надо слишком долго оставлять их наедине.
В парадной форме Чандра выглядела великолепно. Серебристый аксельбант мерцал на ее темно-зеленом мундире. Каштановые волосы спадали на высокий воротник, на котором красовались красные нашивки штаба Миши.
— Поздравляю, лейтенант.
— Спасибо, капитан. И вас с новым назначением. — Чандра улыбнулась. — Вам удивительно везет. Людей убивают, а вы занимаете их место.
Тема смертей Мартинесу не понравилась. Слишком мало времени прошло с последнего убийства. И ему совсем не хотелось обсуждать, сколько человек погибло, чтобы он стал капитаном "Прославленного".
— Вот мы и встретились. Парочка подозреваемых, — отшутился
— Точно. За сговор! — откликнулась развеселившаяся Чандра.
Заговорщики из них вышли так себе. Мартинес сидел во главе стола, Чандра справа от него. Пока Алихан разливал вино и ставил тарелки с орешками и соленьями, они обсуждали, кем из кадетов лучше заменить Чандру. Капитан раздумывал, не сказать ли Чандре, что Миши собиралась пожертвовать ею, обвинив в убийстве, но все-таки промолчал.
— Что там с журналами? — спросила Чандра. — Кроме паники в рядах старшин, конечно.
— Утром получил последние. Сейчас просматриваю. Некоторые даже заполнены целиком, — ответил Мартинес.
По крайней мере фальшивые сведения вписывать перестали; если не могли заполнить какую-то ячейку, не скрывали этого, вбивая фразу "Данные уточняются", возможно, потому что она солидно звучала.
— Наверняка, связист Ньямугали заполнила всё целиком, — предположила Чандра.
— Точно. — Мартинес улыбнулся и подал знак Алихану нести первое. — Ваши бывшие подчиненные молодцы. Конечно, я всё равно их проверю.
— И ошибок не найдется. Я их держала в ежовых рукавицах.
— Связистам проще, чем остальным. Франсис придется отчитываться за каждый насос, вентилятор и термостат.
— Вдруг стало их жалко? — В голосе Чандры звучало недоверие.
— Не особо.
Вошел Алихан с тарелками теплого тыквенного супа, сдобренного сливками и корицей. Чандра попробовала ложку.
— Повар здесь лучше, чем наш, хотя и у нас неплох.
— Я передам ему.
— Еда была хоть чем-то хорошим в отношениях с Флетчером. Всегда вкусно кормил, прежде чем задолбать до смерти.
Мартинес ел суп и думал, что Чандра могла хотя бы притвориться расстроенной — все-таки любовника убили.
— Чем же? — спросил он.
— Помимо секса?
Когда Мартинес не улыбнулся шутке, она продолжила, пожав плечами:
— Болтал обо всем подряд. О еде, вине, увлекательнейших отчетах, подписанных им за день. И об искусстве. И всегда занудно. — В глазах Чандры мелькнули чертята. — Понравилась штуковина в спальне? Навевала сладкие сны?
— Я сразу от неё избавился. Джукс подобрал не столь угнетающую вещицу. А зачем в спальне Нараянгуру? Флетчер говорил?
Чандра демонстративно вздохнула.
— Мне пересказать его теории?
— Почему бы и нет?
— Ну, он говорил, что если когда-нибудь выберет себе религию, то станет нараянистом, потому что только они по-настоящему цивилизованны.
— То есть?
— Дай вспомнить поточнее. Я старалась в это не вникать. — Она скривила пухлые губы. — Кажется, потому что нараянисты считали, что жизнь это страдание. Всё истинное совершенно, прекрасно и бессмертно, но существует только вне нашего мира, и мы можем приблизиться к этому лишь через созерцание красоты.