Практическое руководство по злу

overslept

Бросив взгляд на холм впереди, я поняла, что уже на полпути к цели, поэтому стиснула зубы и вернулась к делу, не переводя дыхания. Рана от укуса на моей руке пульсировала, и это укрепило моё решение больше не ввязываться в драки с ними. Я не привыкла сражаться с несколькими противниками, и не могла позволить себе получать рану каждый раз, когда я сталкивалась со стаей. Я продолжала рубить одиноких немёртвых, ныряя и петляя между деревьями, всегда следя за холмом — последнее, что мне было нужно, это заблудиться в этом проклятом болоте. Я получила царапину на лице — один из них выскочил из-за дерева, царапая когтями, когда я вонзила меч в его грудь. Легко отделалась, но мне очень повезло, что

он не попал выше: я и раньше дралась с заливающей лицо кровью, и это всегда превращалось в неразбериху.

Чем ближе я подходила к холму, тем меньше становилось земли, в которой обитали немёртвые. Кустов становилось всё меньше и меньше, а потом они совсем перестали расти. К тому времени, как вода сменилась на мшистую мокрую землю, их уже не было видно. Опустившись на колени, я прислонилась к дереву и попыталась на мгновение закрыть глаза. Боги, как же я устала.

Ямы были совсем не такими. Я дралась только один раз в день, и бои никогда не длились так долго. Противники были более опасны, но они никогда не подавляли меня численностью. Если бы я хоть раз поскользнулась в воде, все было бы кончено.

— Чтоб меня, — прошептала я. — Плачущие Небеса, я надеюсь, что Добрый Близнец не собирается устраивать драку.

Я заставила себя подняться и подождала ещё несколько мгновений, чтобы отдышаться. Теперь я была достаточно близко, чтобы хорошо рассмотреть холм и башню на нём. Белый камень не был мне знаком, он поднимался всё выше и выше — дальше, чем я могла видеть сквозь верхушки деревьев. Надеюсь, моя душа не была достаточно тупой, чтобы сделать так, что мне придётся подниматься по лестницам, тянущимся во всю эту высоту, хотя, учитывая то дерьмо, через которое она заставляла меня проходить до сих пор, я бы не рассчитывала на это. Теперь, когда земля была в основном твердой, путь с окраины болота был быстрее — я долго обходила несколько прудов на случай, если там что-то скрывалось, но, честно говоря, я была слишком счастлива, что меня не преследует хренова орда нежити, чтобы действительно жаловаться на скуку.

Первое удивление я испытала, когда наконец выбралась из-за деревьев: башня продолжала возвышаться. Она высилась до самого неба, и… соединялась с раскинувшимся на многие мили городом. Всё было перевернуто вверх тормашками, а самые высокие каменные шпили, казалось, вот-вот должны были рухнуть. Один только взгляд на эту штуку порождал у меня зуд в ногах, который я связывала с моим старым страхом высоты. Даже когда я продолжила сокращать расстояние, я едва могла видеть, откуда брали начало камни, образующие башню, и где они заканчивались — любому, кто не присматривался слишком близко, она показалась бы сделанной из одного куска камня.

Посередине виднелся зияющий дверной проём, возле которого совершенно неподвижно стояла пара рыцарей в доспехах. Когда я подошла ближе, то увидела, что доспехи пусты и сделаны из чего-то похожего на серебро. Я приподняла бровь, увидев это. Серебро? Это была самая глупая идея, которую я могла придумать, чтобы выковать доспехи, за исключением, может быть, золота — это был мягкий металл, любой наполовину приличный клинок прорезал бы его. Однако алебарды, которые они держали в руках, были стальными, и это была совсем другая история. Осторожно, всё ещё держа меч в руке, я следила за их оружием и рискнула сделать шаг между ними. Тотчас же алебарды опустились, преграждая мне путь.

— Ну, — задумчиво произнесла я, — вот тебе и лёгкий путь. Лучше бы не было бесконечного потока вас, ребята, внутри, потому что я хотела бы верить, что моя проклятая душа немного более оригинальна, чем это.

— Тебе не нужно сражаться с ними, — прервал меня голос. — Просто оставь эту… штуку снаружи.

Прямо за дверью стояла

женщина, и уже во второй раз я увидела свою более зрелую версию. На этот раз на ней не было шрама, и вместо доспехов на ней были чистые белые одежды. Её волосы были коротко подстрижены, что никогда не шло мне, но очень шло ей: ее лицо было более зрелым, щёки тоньше, а нос не таким выдающимся. Сейчас она смотрела на мой меч так, словно он был использован при убийстве её большой семьи.

— Выкуси, — решительно ответила я. — Я не собираюсь отдавать его тебе. Не тогда, когда у тебя есть твои маленькие друзья с алебардами.

Мой новый двойник нахмурилась:

— У меня нет оружия, и они останутся снаружи, — ответила она.

— И я должна поверить тебе на слово?

— Если хочешь войти в башню, — сказала она мне, и я узнала её тон.

Я сама использовала его довольно много раз, когда давала потенциальной угрозе понять, что не собираюсь отступать. Стоило ли так рисковать? Я не знала, насколько трудно будет усмирить рыцарей, и сейчас была не в лучшей форме — пульсация на руке, где меня укусили, была постоянным напоминанием об этом, не говоря уже об усталости в моих костях. Болотная сука назвала этого близнеца Добрым, так что, может быть, стоило рискнуть. И всё же… двигаясь быстрее, чем когда-либо думала, что смогу, я пронзила ближайшего рыцаря через нагрудник, пригвоздив его к удивительно мягкому камню позади него. Я отступила назад, мирно подняв руки, в то время как второй рыцарь поднял свою алебарду.

— Безоружная, видишь? — сказала я женщине с улыбкой.

Старший двойник нахмурилась, но согласилась с этим кивком, отступив в сторону, когда я вошла.

Внутри башни было пусто, если не считать единственного места для сидения в центре комнаты: старое корявое дерево, светло-коричневое и хорошо отполированное. Однако незаполненности не ощущалось — стены были покрыты разноцветной мозаикой. Они изображали ежедневные сцены из того, что я считала своей жизнью — уроки в приюте, вечера в Гнезде, даже драки в Яме. Стены башни уходили ввысь, оканчиваясь захватывающим дух видом города, который я мельком видела раньше снизу. Зуд вернулся, но я подавила его с лёгкостью, потому что имела практику: этот особый страх я уже преодолела, и у меня не было намерения позволить ему снова вползти в мою жизнь. С определённого места стены всё ещё оставались пустыми, и я решила, что они предназначены для оставшейся части моей жизни. Я прищурилась, пытаясь разглядеть одну из сцен наверху, которую не могла узнать — освещение внутри было недостаточно хорошим. Но у меня был проводник.

— Вот эта, — сказала я, указывая на предмет моего любопытства. — Что она показывает?

Другая девушка бросила на меня равнодушный взгляд:

— В тот раз ты подглядывала за Дунканом Бречем сквозь щели, пока он переодевался.

Я усмехнулась:

— И это оправдывает целую сцену? Он не так уж хорош собой.

Добрый Близнец, казалось, не разделяла моего веселья: она проигнорировала меня и направилась к стулу, осторожно претендуя на место и оставляя меня стоять поодаль, как проситель. Я вздохнула. Стоило ли надеяться, что она не будет такой же болью, как другая.

— Ну, — проворчала я, — выкладывай. Первую я заколола из-за того, что она стала спорить с тем, насколько мягкосердечной я была. Какие цели преследуешь ты?

— Какие цели мы преследуем, — спокойно поправила двойник. — Всё, что ты видишь здесь, всё, через что ты прошла до сих пор, — это исходит от тебя. Мы озвучиваем твои сомнения, не более того.

— Значит, я несу ответственность за этих чёртовых зомби? — пробормотала я. — Это совершенно новый уровень ненависти к себе.