Практика по брачному контракту. Магия не пригодится!

Дмитриева Ольга

– Ничего, – пробормотала я и вложила учебник в протянутую руку дознавателя.

Конечно, он увидит надпись. Но я уже прочла.

Лоуэлл сунул книгу под мышку и хищно улыбнулся. Между его пальцев мелькнул какой-то камушек.

Не знаю, как я удержалась и смогла не завопить. Потому что меня пронзила острая вспышка боли, которая отдалась жаром внутри и ломотой в руке, прокушенной риспи. В следующий миг боль сменилась зудом. Времени на раздумья не было. Я инстинктивно прильнула к Эдвину и жалобно попросила:

–

Может, домой?

В глазах ректора промелькнуло удивление. Я была готова к резкому ответу. Но Эдвин, помедлив, кивнул:

– Идем. У нас есть еще дела имении. Жду вестей от вас, господин Лоуэлл.

– Всего доброго, – пробормотала я.

Пока мы шли к карете, я чувствовала на затылке взгляд дознавателя. Что за камень он держал в руках? Артефакт, чтобы вывести меня на чистую воду? Но если он подозревает или догадался, почему не заявит о своих подозрениях открыто? От проверки я бы не смогла отказаться. Что нужно Лоуэллу?

Зуд и жжение внутри не прекращались. Эдвин остановился у кареты и негромко спросил:

– Ну и что это было?

Сердце ушло в пятки. Но я шагнула к своему фиктивному мужу и положила руки ему на грудь. А затем привстала на цыпочки и прошептала на ухо:

– Не нравится он мне.

Печать начала засыпать. И я снова ощутила, что дело не в самом Эдвине. На его теле что-то было. То, что воздействовало на мою магию. И теперь я ощутила это еще отчетливее. Нечто находилось в районе левой лопатки моего фиктивного мужа.

– Он никому не нравится, – сказал Эдвин и резко отстранился. – Придется потерпеть.

Пока ректор помогал мне забраться в карету, мысли со странного поведения дознавателя перекинулись на ту магию, что находилась на теле Эдвина. Если она способна воздействовать на огненную элементаль… Возможно, это имеет отношение к договору с риспи. Узнать бы, что это.

Эдвина без рубашки я видела считаные разы. И теперь пыталась припомнить, было ли что-то на его теле. Знак, метка, татуировка? Ни в тот раз, когда он ночевал со мной в одной комнате, ни тогда, когда мы переплывали реку, я не замечала ничего необычного. Правда, я не считала нужным глазеть на ректора. Но теперь меня терзал жгучий интерес. Инстинкт подсказывал, что это может быть важно.

Хотя кто сказал, что “нечто” на его теле? Артефакт, амулет, вшитый в одежду? Под слоями ткани можно спрятать что угодно.

Тут я поняла, что уже какое-то время задумчиво смотрю на Эдвина, и дала себе мысленную оплеуху. Ректора мой взгляд явно озадачил. Он сжимал мою ладонь, но смотрел настороженно. Я натянула улыбку и отвернулась. Об Эдвине я подумаю позже. “Все ответы за рекой” – написал Ричард. А значит, он знает гораздо больше меня. Но повода подружиться с Юмансами у меня нет, да и Эдвин не позволит.

Тут я вспомнила, что Люция упоминала их в числе приглашенных на охоту. Вероятно, там Эдвин не спустит с меня глаз.

Но может быть, мне удастся перемолвиться парой слов с Ричардом и выяснить что-то еще? Нужно хотя бы попытаться.

А еще – стоит держаться подальше от Лоуэлла. Неужели он что-то заподозрил еще при первой нашей встрече? Я была уверена, что дознаватель молчит неспроста. И это молчание либо выйдет мне боком, либо встанет очень дорого.

Остаток дня прошел идеально. В имении Эдвин приказал оседлать коней и увез меня на тренировку по стрельбе. Арбалет оказался невероятно удобным. Магический прицел работал идеально. Чтобы пробудить его хватало моей скудной элементали. А ректор снова превратился в идеального учителя.

Когда мы отъехали от поляны, где проходила тренировка, меня охватила тревога. Я вспомнила поездку к белым камням и то, что риспи обещали Эдвину еще одну встречу. Ректор заметил мой взгляд и бросил:

– Успокойся. Мы едем домой.

По пути огонь внутри меня снова дал о себе знать. Жар медленно ворочался внутри, в оковах печати. И я была уверена, что виноват амулет или артефакт, который использовал Лоуэлл. К счастью, когда мы подъехали к воротам замка, элементаль затихла, и печать снова уснула.

До комнаты меня провожал Эдвин. По пути он предупредил:

– Через три дня придется снова ехать в город. И не говори матери о том, что я сделал.

Я кивнула, а ректор продолжил:

– Учебник для пятого курса – очень странный подарок.

В этот момент мы как раз проходили мимо библиотеки, и я не преминула иронично сказать:

– Зато в нем все листы на месте. В отличие от половины книг в твоем доме.

Лицо Эдвина окаменело, а я решила закрепить успех и с невинным видом добавила:

– Кстати, где ваша книга рода? Хотела ознакомиться с генеалогическим древом Рокфоссов, но не нашла ее. Госпожа Мадлен сказала, что ты хранишь ее у себя.

Эдвин стойко молчал до дверей нашей комнаты. И наверное, собирался также молча уйти. Но я схватила его за рукав и повторила настойчивее:

– Книга рода, Эдвин. Как твоя супруга, я должна знать твоих предков.

Ректор обернулся и странно посмотрел на меня. Похоже, будет отпираться.

Я ждала, что Эдвин начнет отнекиваться, но вместо этого ректор приблизился и тихо спросил, заглядывая мне в глаза:

– Что ты хочешь там найти, Лина? Кто-то уже рассказал тебе про жен моего брата. Этого мало?

Я выдержала его взгляд и твердо ответила:

– Мне положено это знать. Будет странным, если в случайном разговоре обнаружится мое неведение.

Я была уверена, что и это его не проймет. Кажется, Рокфоссам есть что скрывать.

Но в следующий миг он вырвал свой рукав из моих пальцев и бросил через плечо:

– Идем.

С этими словами он распахнул дверь своего кабинета и сделал приглашающий жест.