Практика
Шрифт:
— А в чем смысл такого проклятья? Если это враги, то им все равно будет, — протянула я.
— А-ах-м-м, — широко зевнул Кигнус, утащил пирожок и жуя ответил, — так это первая стадия. Дальше из организма исчезает вся вода и все, нету больше организма.
— Здорово, — передернулась Кариса.
— А ты к нам каким ветром? — осторожно спросила я, глядя с какой скоростью легендарный поглощает пирожки.
— Думал, над свадебным подарком. И придумал. Кариса пойдет со мной в столицу, за платьем. Я плачу, — потянулся
Волчица бросилась на шею Кигнусу и смачно расцеловала в обе щеки.
— Спасибо!
— Да не за что.
В этот раз легендарный не стал подниматься на стену, а исчез прямо из нашей комнаты. Лий сочувственно потрепал меня по волосам:
— Он просто не понял.
— Угу, — буркнула я. — За Рис я рада. Но почему мой же предок не догадался, что и мне, на моей чудо-свадьбе тоже хотелось свадебного, эльфийского платья?
Лий только вздохнул и достал маленькую бутылочку, к которой прилагалась серебряная рюмочка.
— Эльфийский плодовый ликер с мятой, — торжественно произнес он. — Тысяча золотых за бутылку.
— Он мне теперь в горло не полезет, — ошеломленно выдавила я.
Эльф рассмеялся и налил мне тягучей, густой янтарной жидкости. Пригубив, я прикрыла глаза — и правда вкуснотень. Сладость и легкая горечь, капелька кислинки и мятное послевкусие.
— Но все же не понимаю, почему так дорого, — вздохнула я.
— Мы почти не пользуемся деньгами, — пожал плечами Лий. — У нас входу не золото, а магическая энергия заключенная в драгоценные или полудрагоценные камни. Поэтому работать на продажу почти никто не хочет, а спрос большой. Вот и вздернули цену, чтобы лишний раз никто не покупал.
— С каждым днем я узнаю что-то новое, — вздохнула я и облизнулась, — что-то прям удивительное.
Лий пожал плечами и убрал ликер. Через пару минут пришли Вьюга с Вереном и боец сразу озаботился отсутствием невесты. Но услышав про платье просиял и решительно произнес:
— Мировой мужик твой предок, Рысь.
— Тогда план такой, — произнес Лий, — завтра и послезавтра докапываем подвал, после в Шестую. Там за неделю подготовимся к празднику и после я приглашаю вас в Лес. Проведем пару недель у меня в гостях.
— А что мы там будем делать?
— Лежать на песчаном берегу теплого озера, плавать, загорать и ничего не делать, — улыбнулся Лий. — Карисе и Вьюге будут особенно рады. Вас ведь по эльфийскому обычаю помолвили.
— Как-то мне уже не так интересно копаться в подвале, — задумчиво протянула я. — Хочется на песочек. Лий, расскажи подробней!
Остаток вечера мы пытали эльфа, расспрашивая его о Лесе, о нравах и привычках. Но больше всего нам было интересно послушать про красоты эльфовой родины.
— Да вы же сами все увидите, — возмутился под конец охрипший Лий.
— Но своими глазами, —
Больше он не возражал. И вдохновенно описывал перекидные мостики в кронах исполинских деревьев, бесчисленное количество родников, клумбы, на которых круглый год зреет лесная земляника. И ушастую недоросль, которая толчется возле этих клумб так, что порядочному, почти взрослому эльфу никак не угоститься ягодкой. Не забыл рассказать и о песчаных дорожках ведущих к озерам и домам. И об огромной поляне, на которой проходят праздники и трава на которой зачарована.
Задремала я в мечтах о веселом путешествии. И подскочила среди ночи от того, что на меня плюхнулась счастливая волчица и, виляя хвостом, обслюнявила все лицо. После чего заняла большую часть постели и уснула.
* * *
За следующий день мы углубили подвал в половину моего роста. Магический фон поднялся на двадцать восемь процентов. Карисе и Лию пришлось вылезти — эльфы и оборотни изначально несут в себе больше магии. И потому им было тяжелее переносить такую маго-насыщенность.
— Снимаем еще один слой, — выдохнул Вьюга, — и ну его к ракшасам. Остается признать, что это...
Вьюгу прервал «звяк!» — лопата лязгнула обо что-то. Это придало не просто второе, а третье и даже четвертое дыхание. Я отбросила лопату и начала разгребать землю руками, не жалея ни кожу, ни ногти.
Итогом наших стараний стали шесть окованных железом сундуков. Вьюга попытался вытащить один из них и даже смог поднять, но далеко его унести не дала толстая цепь.
— Что здесь, мать его, спрятано? — рыкнул боец. — Рысь, заморозь цепь!
Одно хорошо — ненормально высокий магический фон позволяет колдовать почти не напрягаясь. Заморозить цепь так, чтобы она лопнула — на это ушло минут тридцать. Дар вытащил сундук наверх и, спустившись, хмыкнул:
— Рис с Лием умелись в местный трактир.
За два с половиной часа мы выволокли все сундуки и сели на них, отдуваясь и утирая пот. Верен больше трудился на подхвате, поскольку ни морозить, ни таскать не мог. Зато смотался до колодца и принес два ведра воды. Голубоватой и искрящейся.
— Что-то я не хочу это пить, — усмехнулся Вьюга.
— Будем открывать? — спросил алхимик.
— Или сдернем сюда легендарного, для подстраховки? — предложила я.
В итоге, мы постановили приоткрыть и посмотреть. А Верен будет держать заготовку вестника, чтобы если какой катаклизм на свободу вырвется — позвать на помощь Кигнуса.
Вьюга с одного удара сбил с сундука замок, алхимик подал ему грубые перчатки, найденные в доме. Боец взялся за крышку и медленно ее приподнял. Мы с Вереном поднырнули ему под руки и в один голос прочувствованно ругнулись.