Правда - в молчании призраков

Арефьева Наталия

Макс не сказал ни слова, а я решила, что, пожалуй, хватит обо мне.

— А ты? — спросила, — Когда мы впервые встретились, ты отзывался о спиритах пренебрежительно, будто и вовсе не веришь в нас.

— Но ты ведь уже убедилась, что это не так.

— Да, и мне тем более непонятно.

Он смотрел перед собой, словно решая говорить или нет, и я подтолкнула его:

— Расскажи. Сегодня отличный вечер для откровений.

И он решился. А когда заговорил, я поняла, что разбередила старые раны. Но отступать уже было поздно.

— У меня была сестра. Кэсс. Кассандра. На шесть лет младше меня. Ей было семнадцать. Однажды вечером она собралась на вечеринку к друзьям, но я не разрешил.

Я, может, и отпустил бы, но на этой вечеринке был парень, с которым они незадолго до этого расстались и я знал, что она идет туда из-за него. — Было видно, что вспоминать это ему было тяжело, но я не торопила, давая ему время собраться с мыслями. — В тот вечер мы сильно поссорились. На вечеринку она все-таки сбежала. Больше живой я ее не видел. Кэсс нашли наутро в канаве, недалеко от дома, где собирались ее друзья.

Он снова закурил и продолжил:

— Наша соседка, мисс Роуз, говорила, что она — спирит. Я никогда не видел ее в трансе, но верил, про такое обычно не врут. И все ждал, когда же Кэсс придет к ней. Мне почему-то казалось, что она должна явиться тому, кого хорошо знала. Но она все не приходила, — он помолчал и закончил просто, — убийцу так и не нашли.

Вот оно что. Оказывается, у этого сильного мужчины, в глазах которого часто читается насмешка, тоже есть боль. И эта боль живет в его душе до сих пор.

К слову, так думают многие, у кого в знакомых есть спириты. Что призрак непременно должен прийти к тому, кого знал при жизни. Но это не всегда так.

— Макс, — тихо позвала я, и когда он повернулся, начала говорить, глядя ему в глаза, — там, за чертой многое стирается и становится неважным. Призраки помнят только тех, кого по-настоящему любили. Или ненавидели. Они помнят людей, знают, что это их родные или любимые, но не помнят чувств. А знакомы и соседи, простые симпатии быстро забываются. Так что твоя сестра вовсе не обязательно должна была явиться вашей соседке, даже если знала ее с детства. Она могла явиться любому другому спириту в городе, а он мог просто не найти тебя. А могла не явиться вообще. Логику призраков трудно понять. Иногда они приходят на следующий день после смерти, а могут не приходить месяцами.

Или годами.

Конечно, мне в голову приходило, что отец мог явиться другому спириту, но, во-первых, проверить это не было никакой возможности. Вопреки всеобщему мнению, спириты не знакомы друг с другом, за исключением тех, кто занимается обучением. Так что я, конечно, интересовалась у Флинна, но это не принесло результата. А во-вторых, если у погибшего была сильная связь со спиритом — родственная или любовная — чаще всего он приходит именно к нему. У нас с отцом была сильная связь. Или мне так только казалось.

Не скажу, что после моих слов Макс вздохнул с облегчением, но складки на лбу разгладились, и выглядел он уже не таким напряженным. А мне подумалось, что его история похожа на мою и у меня невольно вырвалось:

— У нас с тобой больше общего, чем может показаться.

— Ты даже не представляешь, насколько, — тихо сказал он.

Я хотела спросить, что это значит, но не успела. Послышался хлопок и небо окрасилось всеми цветами радуги. Начался фейерверк. Наверху распускались целые сады, залпы пускали один за другим, и шум, похожий на взрывы, не прекращался. Было очень красиво. Я уже не испытывала того восторга, что был в детстве, но удовольствие все равно получила.

Когда фейерверк закончился, тише не стало. Люди на площади кричали и аплодировали. Обычно после этого фееричного зрелища развлекательная программа в городе заканчивалась, но Ингфол и так почти никогда не спал, а эта ночь отличалась от дня разве что наличием луны и звезд. Люди продолжали веселиться, большинство даже не разошлись с площади, так что праздник

продолжался.

Мы же молчали. Макс не спешил заводить машину, а я не спешила его об этом просить. Спустя несколько минут в тишине улицы сзади раздался какой-то шум, и мы одновременно повернулись в салон, чтобы через заднее стекло посмотреть, что там случилось. Ничего такого, всего лишь шумная компания молодых людей решила продолжить веселье в квартире. Ничего интересного там не было, мы стали поворачиваться обратно и встретились глазами. И так и остались сидеть, глядя друг на друга. Мне показалось, что время замедлило свой бег. И без того черные глаза Макса потемнели еще сильнее, хотя, казалось, это невозможно, и превратились в два бездонных омута, что лишали разума. Макс подался вперед, и мне нестерпимо захотелось прыгнуть в этот омут, что так манил и обещал нежность. Наши губы встретились, время остановилось окончательно, и закружилась голова. Сначала это были лишь легкие прикосновения, но постепенно поцелуй становился смелее. Его пальцы зарылись в мои волосы, и это было до умопомрачения приятно. Казалось, я схожу с ума.

Эта мысль пронеслась в голове за доли секунды, но перед глазами вспыхнула белая молния понимания и я резко отстранилась.

Так нельзя. Нельзя это продолжать. Будет только хуже. Макс все понял и тоже отстранился. Глядя вперед и все еще глубоко дыша, сказал:

— Прости, я не знаю, что на меня нашло.

— Ничего. Отвези меня домой.

— Да, — он завел машину и дорогу до моего дома мы проделали молча.

Я очень надеялась, что завтра волшебство этого вечера развеется, поцелуй забудется и никакого непонимания между нами не возникнет. Уже собираясь выходить из машины, я все же посмотрела на него и сказала:

— Спасибо за вечер.

— Тебе спасибо.

За что именно благодарил каждый из нас, так и осталось невысказанным. Я была уверена, что сейчас Макс испытывает то же, что и я. И да, мне безумно хотелось продолжить этот поцелуй. Остаться в машине или позвать его к себе в квартиру, но я лишь захлопнула дверцу и пошла к дому, совсем неуверенная, что поступаю правильно. Иногда к желаниям нужно прислушиваться, но что будет, если я снова обманусь? Желание дойти до конца и узнать правду, было чуть сильнее, но не помогло мне прибавить шаг. Я медленно поднялась на свой этаж, зашла в квартиру, включила свет, разулась, повесила сумку и, сделав два шага, остановилась. Закрыла лицо руками и, кажется, была готова расплакаться, жалея себя. Но стук в дверь разрушил мои планы. Я растерянно посмотрела на нее и стук повторился. Уверенный, настойчивый. Находясь под воздействием эмоций, я даже не подумала о том, кто это может быть и, быстро преодолев расстояние до двери, распахнула ее. За дверью оказался Макс. Не дав мне опомниться, он просто шагнул ко мне и, притянув ближе, впился в губы поцелуем. Все, на что меня хватило — это захлопнуть дверь и мир перестал существовать. На этот раз я не смогла сказать нет, наоборот, обвила его шею руками и ответила со всей страстью, на которую была способна. Макс целовал так, что становилось понятно — он давно этого хотел. Осознание, что я желанна, что обо мне думали и мечтали, напрочь снесло все барьеры, и я уже сама потянула его в комнату, на ходу срывая одежду.

Дальнейшее помнилось смутно и урывками. Четким было лишь наслаждение и ощущение, пусть недолгого, но счастья. Да, пожалуй, по-настоящему счастливой в постели я еще никогда не была. И Максу удалось это исправить.

Уже засыпая, я почувствовала, как он придвинул меня ближе к себе и обнял. И мне показалось, что в кольце этих сильных рук я буду защищена от проблем, от опасности, от призраков. От всего мира. И впервые за очень долгое время уснула с улыбкой на губах.