Правда во лжи
Шрифт:
Дрю поманил меня пальцем. Не в силах устоять против его очарования, я двинулась к нему. Он отломил маленький кусочек оладьи, покрытой соусом, и держал его, пока я приближалась.
Губами я взяла кусочек оладьи в рот, слизывая соус с его пальцев. Этот декадентский вкус черники и малины на его пальцах вырвал стон из моего горла.
— Это потрясающе вкусно, — промямлила я возле его пальцев.
Дрю убрал руку и наклонился поцеловать меня.
— Ты сумасшедшая, — выдохнул он в мои губы. Я не никогда чувствовала себя такой
Он повернулся, чтобы открыть холодильник, и тогда я увидела. Тёмные глубокие царапины спускались вдоль всей спины вниз. Я ахнула, поняв, что царапины оставлены моими ногтями. Он повернул голову от двери, смотря на меня с недоумением.
— Что случилось? — спросил Дрю.
Я указала на его спину. Я всё никак не могла успокоится.
— Тебе больно? О, Боже, я так сожалею.
— Больно что? — он поглядел за плечо, пытаясь понять, о чём я говорю.
Мои руки провели вдоль оставленных моими ногтями отметин. Мои ногти подходили каждому углублению.
— Это. Я и не знаю, когда именно сделала это с тобой. Боже, ты, наверное, подумаешь, что я ужасная.
Губы Дрю дёрнулись в усмешке.
— Наоборот. Я обнаружил, что прошлой ночью было очень жарко. И ответом на твой вопрос послужит повторение этой жаркой ночи, ставшей ещё лучше, — он захлопнул дверцу холодильника ногой, водрузив вазу с фруктами на стол, и обнимая меня прежде, чем я смогла возразить. — Не смей сожалеть, — его губы накрыли мои жадным поцелуем, и я растеряла все свои аргументы.
Когда поцелуй закончился, я могла только жадно хватать ртом воздух. И всё, на что оказалась способна ответить, было:
— Хорошо.
Он нежно шлёпнул меня по попке и отошёл. Всё казалось так легко с ним. Как будто мы были вместе много лет, но по-прежнему влюблены друг в друга.
— Поухаживай за мной, — попросил он, протягивая мне тарелку.
Я положила на тарелку пару оладий, перед тем, как сесть за стол.
— Я должна быть на работе в час. Хотя мой первый ученик придёт в девять, — я говорила с набитым ртом.
— Я не представляю, чем будет занят мой день, но, похоже, стоит позвонить Холли, чего мне не очень хочется делать, и объяснить, где я нахожусь в данный момент.
— Почему ты не хочешь сообщить ей, где находишься? — спросила я, пока он усаживался с тарелкой оладий напротив.
— Она думает, что несёт определённую ответственность, следя за мной постоянно. Мне кажется, мой отец причастен к этому. Она бывает недовольна, если я опаздываю или не отчитываюсь перед ней, — он сунул кусок оладьи в рот, смакуя его.
— Это многое объясняет, — пробормотала я поверх чашки с кофе.
— Что, например? — брови Дрю приподнялись в притворном удивлении.
Я замерла, наблюдая за ним поверх моей чашки.
— Ну, ты ведь видишь, как я могу рассказать об этом?
— То есть, как ты можешь рассказать о том, что Оливия давала Холли взятки за информацию о моём местонахождении? —
Мои плечи поникли.
— Как ты... как ты узнал? — стушевалась я.
— У меня свои способы, — его губы скривились в нахальной кривой усмешке.
Я откинулась назад в кресле, бросая взгляды в сторону его твёрдой груди:
— И ты понизил Холли. Немного. Не так ли?
Дрю постучал указательным пальцем по своему виску:
— Ты очень умна, моя дорогая. Ты действительно очень умная.
Он саркастически расхохотался.
— Злой засранец, — пробормотала я себе под нос.
— Что? — он наклонился ко мне поближе, ожидая моего ответа.
— Ничего.
— Ты что-то сказала, Микки?
— Ничего, — повторила я. — Теперь ты должен постараться позвонить Холли, чтобы убедиться, что не она отвечает за твое нахождение на «МИА». Я бы сильно негодовала, если бы ты попал в неприятности с боссом из-за моих поползновений.
— Она, конечно, может думать, что она — босс. Но я — тот, кто подписывает её зарплатную выплату.
— Энди, мне неприятно говорить об этом, но она женщина. А женщины давно овладели искусством позволять мужчинам думать, что они могут что-то изменить, — я откусила огромный кусок оладьи.
— О, но ты ведь не такая.
Я кивнула, выдавая ему свою лучшую улыбку самодовольства. Дрю уставился на меня недоверчиво. Потом на его губах заиграла так любимая мною улыбка.
— Ну, ладно, пусть так. Но признай же; женщины не могут обходиться совсем без мужчин.
Я проглотила кусок и рассмеялась.
— Верно подмечено. Жизнь станет такой скучной, если мы потеряем способность терроризировать мужчин.
— Так ты всё же согласна, что вы, женщины, опускаетесь до оскорбления мужчин.
— Я признаю такое высказывание. Но всё же добавлю, что мужчины — это мужчины. Иногда они напоминают двухголовых драконов, если так удобнее. Это человекоподобное должно контролировать сразу две головы. Но крови в их организме хватает только для прилива к одной. Поэтому женщины постоянно занимаются корректировкой курса. Вот так, мы, женщины, корректируем эти курсы время от времени. Вот что я тебе отвечу!
Дрю смеялся до слез.
— Только ты могла придумать нечто подобное.
Наш весёлый стеб дружески парировался от одного к другому, и мы завтракали. Дрю отпускал комментарии так же легко, как и парировал их. Несколько раз я чуть не выплеснула кофе обратно в чашку от вещей, про которые он говорил.
После завтрака он помог мне загрузить посуду в посудомоечную машину. Между тем мы разработали систему между нами. Всё происходило так естественно. Как только включили посудомоечную машину, мы вернулись обратно в спальню. Я заканчивала утренние процедуры, Дрю слонялся за мной по комнате. Убрать грязную одежду, выбросить использованный презерватив и застелить постель, вот некоторые дела, которыми он занял себя.