Правдивая история одной легенды
Шрифт:
– Капитану стражи, всех бросить на устройство баррикад между домами, что бы не дать водяным прорваться во внутренний город. Своими силами организовать их оборону. Напоминаю, что водяные не терпят железо, малейшее прикосновение его к их коже влечет немедленную смерть. Но не стоит и забывать, что они прекрасно владеют своими духовыми трубками с отравленными стрелами и метко стреляют на десять шагов. Так как пистолей у вас нет, соберите все рогатки у ребятни и приготовьте железные осколки , которыми вы будете стрелять, если получится, начните изготовление новых.
Глаз, у тебя должен быть в резерве десяток конников на случай, если водяные все таки прорвутся в город. Твои люди должны
Надо немедленно отправить голубей в Фертус и Ройс. Немедленно собрать и отправить под надежной охраной весь порох и пули к Пелополосу, а также подкрепление из числа обученных наёмников и гвардейцев, вплоть до того, что в степи оставить только небольшие заслоны, все население спрятать за стены Фертуса и приготовиться к набегу кочевников. И всем думать, как нам перекрыть реку, что бы лишить водяных возможности получать подкрепление. Страже помимо всего собрать сведения о том, куда идет река и где у неё исток.
Закипела работа, но водяные вместо того, что бы воспользоваться своим численным превосходством и неготовностью наших оборонительных сооружений, чего то выжидали и ни каких действий не предпринимали. Хотя, вполне возможно, что они ждали наступления темноты.
В целом мы успели, пусть и на скорую руку, но сделать почти все. Между домами выросли баррикады, которые полностью перегораживали улицы. А в некоторых местах, которые сочли наиболее опасными, таких сооружений было построено несколько.
Как только выдалось несколько свободных мгновений, мы перекусили, и ко мне обратился Корсак: - Милорд, а что делать с тем пленным то?
– С каким пленным?
– С этим, с лекарем, которого вы приказали захватить со всей осторожностью. Мы взяли его и поместили в деревянную клетку. Что бы он, значит, ненароком не убил себя железом. К тому же мы держим его практически голышом, так ка нашу одежду он одевать отказался.
– Он далеко отсюда?
– Нет, в доме госпожи Милы. Там же, кстати, и пояс с ножом, мне бы людей снять с его охраны, сами понимаете, каждый человек на учете.
– Поехали.
Буквально через семь - восемь минут мы были возле дворца, который избрала молодая девушка для своёй самостоятельной жизни.
– Не хилое сооружение,- присвистнул Мих, - выглядит побогаче, чем дворец в Ройсе. Не заходя в покои Милы, мы сразу же прошли в подвал, где и содержался наш пленник. Клинок водяного, что подарил девушке её отец, я приказал доставить сюда же.
В большом и ярко освещенном помещении посредине стояла просторная деревянная клетка, сооруженная из достаточно толстых палок, связанных между собой не менее толстыми веревками, которые, к тому же были пропитаны солью, а соль водяные не переносили. Мне поставили стул, и я принялся внимательно рассматривать пленника. Впрочем, он занялся тем же.
– Так вот значит какой он водяной, который считал себя хозяином Пелополоса. Ну что ж сударь, вы прекрасно понимаете, что ни каких договоров и соглашений между нами быть не может. Вопрос стоит только так - или вы, или мы. Честно говоря, я не надеюсь, что вы добровольно расскажете мне как быстро и без потерь пробраться к вашему озеру, где находится ваше главное логово. Но даю слово, что мои степные воины найдут его очень быстро, и я сделаю все возможное, что бы его уничтожить, даже если для этого мне понадобится пожертвовать и собой и своими людьми.
Меня интересует только один вопрос - как
Ваша главная ошибка в том, что вы окружили себя тупыми и безынициативными тварями, которые боятся принять какое-либо самостоятельное решение. Сейчас, через реку, к вам на усиление прибыло около тысячи ваших воинов и вместо того, что бы напасть на нас немедленно, они медлят и позволили нам укрепиться, мобилизовать горожан и как следует подготовиться к атаке. А самое главное, всех этих воинов надо будет чем то кормить. Додумать дальше вам, я думаю, будет нетрудно.
В это время мне принесли пояс и клинок. Я достал кинжал водяного и внимательно рассмотрел его, произнося и повторяя вслух те слова, что были во второй записке, которую Мила подменила в седле. 'Их тайна на лезвии клинка, ищи и обретёшь всю правду'. Обратившись к лекарю, я произнес: - Вы, я вижу, так и не разгадали тайны этой надписи, а ведь она на поверхности и действительно находится на лезвии клинка. Причем на лезвии любого вашего клинка, у любого вашего водяного.
Ни какой реакции я не дождался и продолжил: - Все дело в самом кристалле, из которого сделано лезвие. Его добывают только в одном месте в окрестностях Пелополоса, и у многих жителей я видел безделушки сделанные из него. Теперь вижу, - вы поняли ход моих мыслей. Скажу больше, - я подошёл почти вплотную к клетке и понизил голос,- после того, как я значительно прорежу количество ваших воинов, я оставлю город на растерзание вашим храбрецам. А пока они будут упиваться своёй победой и пировать, я нанесу удар в самое сердце. Сейчас делать этого не имеет смысла. Первые обозы с порохом прибудут не раньше чем через три - четыре дня. Если его окажется недостаточно, то ещё через три-четыре дня подойдут обозы из Фертуса. Вот тогда и начнется осуществляться мой план по вашему полному уничтожению.
Наступило молчание, а потом он прошипел: - Как ты догадался про Милу? У неё нет ни чего, что бы выдавало в ней наше третье поколение.
– Почти ничего, - проговорил я,- она даже, когда ныряет с головой в воду, выглядит как обычный человек. И только когда она теряет над собой контроль, а это происходит почти что каждую ночь со мной, у неё за ушами начинают открываться небольшие и малозаметные щели. Их можно не заметить глазами, но не ощутить их пальцами - невозможно.
– Ты убьешь её?
– Я что выгляжу таким дураком?
– Но она же водяная.
– Она на три четверти человек и её человеческая сущность победила вашу звериную, иначе она не стала бы помогать мне. Она приняла решение и сделала свой выбор. Уж лучше быть моей женой, чем прятаться в заброшенных и глухих озерах, в самых лесных чащах и дебрях.
Больше водяной не произнес ни одного слова, и я приказал его пристрелить. Сразу же после выстрела в подвальное помещение вошла запыхавшаяся Мила. Увидав лекаря в клетке, она подошла к ней: - Милорд, вы поторопились, я хотела хотя бы плюнуть ему в глаза за смерть своих родителей.
– Они твои приемные родители.
– Я знаю, но они любили меня как свою доченьку,- она зашмыгала носом и уткнулась мне в грудь,- а эта тварь их убила. Я получила их посмертные письма. Они все знали с самого начала и как могли оберегали меня от этого страшного,- она замялась, не зная как назвать то, что лежало на полу клетки, - этого лекаря, этой бессердечной твари.