Правила чужой игры
Шрифт:
– Давай.
Вадим отступил в сторону и махнул рукой.
– Заходите.
Я склонил голову, рассматривая стопку бумаг, искоса глядя на вошедшую. Опознать в ней Оксану было тяжеловато. Она изменилась. Длинные волосы острижены, лицо смуглое от загара, на лице маска безразличия и отстраненности. Похудела, спала с лица.
Одета в полевую форму войск мятежников. Камуфляж американского образца, на левом рукаве эмблема, над левым нагрудным карманом нашивка с именем, фамилией и номером части. На ногах облегченные ботинки армейского образца. На погонах две поперечные
– Садитесь.
Она села, сложив руки на коленях и глядя в сторону. На меня не смотрела и интереса не проявляла. Голос мой не узнала. Забыла или просто не допускала мысли, что ее однокурсник может быть здесь.
– Вы служили в армии мятежников?
– Да.
– Звание, должность?
– Сержант, связист штаба части.
– Вы воевали против правительственной армии Ругии?
Оксана устало поправила челку и отрицательно качнула головой.
– Я же объясняла вашим, что не воевала. Даже пистолета в руках не держала. Моя обязанность – работа с аппаратурой небоевого назначения. И потом, когда нас захватили, никто из группы сопротивления не оказал.
Голос надтреснутый, поникший. Чего она ждала? Расстрела? Заключения? Безысходность сквозила в каждом слове, в каждом жесте. Здорово вас потрепал этот мир. В Аберене вся шестерка чувствовала себя более бодро…
Я встал, зашел ей за спину и нарочито строгим голосом произнес:
– Вы готовы сотрудничать с властями Ругии?
– Спрашивайте – отвечу. Секретов у меня нет. Коды и шифры вы и так узнали…
«Что я чувствую? Радость, удовлетворение, облегчение? Ведь она, как и другие, мне чужая. Ну да, из моего мира, знакомая… Но таких знакомых море. И все же она жива, жив ее бойфренд, возможно, уцелели другие путешественники. Видимо, это главное на сегодня… а мое состояние – дело десятое…»
– Ладно. – Я сел на край стола прямо перед ней. – Все ясно. Вы меня слышите?
– Да.
– Ну здравствуй, Оксана.
Она подняла голову, удивленная такими словами, и впервые посмотрела на меня. На ее лице медленно-медленно начало проступать узнавание. Губы внезапно задрожали, глаза налились слезами. Рука накрыла рот.
– Не может быть… А… Артур?
– Наконец-то, – улыбнулся я. – Опознала.
– Артур!
Она вскочила, жадно рассматривая меня, потом упала обратно, бессильно свесила руки. Глаза сразу покраснели.
– Артур, это ты!..
– Я.
– Не может быть…
– Точно. – Я присел перед ней, сжал ее ладонь и кивнул. – Собственной персоной.
Она попробовала что-то сказать, но выдержка изменила ей. Уткнувшись мне в плечо и обхватив мою руку, заплакала.
– Все время… – шептала она сквозь рыдания. – Все время мы думали, что тебя здесь нет. И Ворот нет. А вокруг мятежники, бандиты, война. Это невыносимо!..
То, что студенты практически не чувствуют излучения Ворот, я уже понял. Вот и здесь все выкрутасы пришельцев прошли мимо них. Да они же ничего и не знают! Прожили полтора года, не подозревая, что все их несчастья произошли по прихоти инопланетян.
– Оксанка,
Я налил ей воды, добавив в стакан успокоительное. Она жадно выпила, поперхнулась, вытерла губы ладонью.
– Все нормально.
– А что теперь?
– Ничего. Для вас все закончилось. Никакого плена, никаких проблем. Поверь.
– Ой! Денис! Он…
– Знаю. Он сидит внизу, ждет. Не волнуйся. Лучше скажи, где остальные?
Оксана выпрямилась, вытерла мокрые щеки и глаза и прерывисто вздохнула.
– Трое нас здесь. Я, Денис и Лена.
– А другие? – ошеломленно спросил я.
– Нет. Они, наверное, попали домой.
– Вот так фокус! Значит, вы?..
– Нас выбросило в подвале какого-то здания. Вышли на улицу – всюду разруха, дома разбитые, грязь, завалы. Ни единой души. Дошли до конца улицы, навстречу три машины. Нас захватили, посадили в крытый кузов и увезли. Как потом оказалось – это была разведка ламакейцев. Сначала держали под стражей, допрашивали. Потом отпустили. Позволили жить в городе. Мы долго были на подозрении. Потом предложили, чтобы доказать лояльность, пойти в армию…
Оксана сбивчиво рассказывала, перескакивая с одного на другое. Я слушал, изредка задавая уточняющие вопросы. И соображал.
Их тогда прихватила разведка мятежников. Они приезжали к Граву, а на обратном пути встретили студентов. Повезло им. Студентам. Попади они в руки боевиков – девчонок сделали бы наложницами, а Дениса отправили на плантацию. Рабом.
«Группа Дижа тогда едва не налетела на разведку Ламакеи. Видели машины, но нападать не стали. Я только выскочил из подвала и как раз на них… Проскочи я минут на двадцать раньше, тоже угодил бы к мятежникам. Вот как все обернулось… Но почему домой попали только трое? Что-то с настройкой „контура“? Но ведь те Ворота возникли спонтанно. На станции о них ничего не знали. Фокусы пространства? Аномалия?.. Чертовщина…»
– Где Лена?
– Не знаю. Она работала в отделе пропаганды. На радиотрансляционном центре. За пять дней до войны они уехали по делам. А потом никаких новостей не поступало. Могла… – На глазах Оксаны опять выступили слезы. – Могла погибнуть…
– Ну-ну! Не хорони раньше времени. Найдем. Теперь найдем.
«Теперь я запрягу всех. Поеду к Доричу, к сенатору. Пусть помогают. Что-нибудь придумаю для легенды. Главное – найти. Если, конечно, Лена не ушла в глубь полуострова…»
– Послушай, Артур. – Оксана немного успокоилась и обвела кабинет изучающим взглядом. – А где мы?
– У меня в кабинете.
– Это твой кабинет? Ты служишь в армии Ругии?
– В полиции.
– Да? – Она посмотрела на меня с некоторым испугом. – И кто ты?
– Я командир отдельного батальона военизированной полиции.
– Да-а? Майор? Далеко ты пошел… Работаешь в городе?
– Не совсем. Больше в Зоне. А теперь и в Ламакее.
Она кивнула, разглядывая обстановку. Потом задумалась, оценивая мои слова. Глаза вдруг стали как блюдца. Рот приоткрылся, с губ слетело удивленное восклицание.