Правила чужой игры
Шрифт:
По каналам разведки ГРУ и ДНБ выяснили все вероятные поездки Латамира по Зоне. Получили спутниковые фотоснимки Тисты и перевалочных баз банды – Дорич помог, организовал по своим каналам. Наконец, когда собрали сведения, вышли в тот район и провели доразведку.
Восемь дней Латамир метался по Зоне, словно убегал от преследования. После налета на блокпост он стал популярен, но ушел подальше от границы. Не хотел угодить под ответный удар. Используя момент, заключал сделки, успел попасть на обложку одного магрибского журнала и завербовать с десяток волонтеров в банду. На девятые сутки пошел обратно. Видимо,
Когда я об этом узнал, глубоко вздохнул и потер руки. Латамир сам пришел к нам в лапы! Здесь, вдали от главных сил боевиков, мы его возьмем без шума и суеты.
Сзади тихо зашелестела трава, крупное тело легло рядом. Я не стал поворачивать голову – и так знал, кто это.
– Все готово. Тихо. Можем начинать в любой момент.
– Знаю. Через минуту стартуем.
Свен ладонью стряхнул со лба капли росы, поднял свой бинокль. В свете луны отсюда, с окраины огорода, были видны соседние дома и узкая улочка. Через дорогу, в большом доме с сорванными ставнями и сломанными ступеньками на крыльце, горел свет. Там спал Латамир и там же ходил часовой.
Я еще раз взглянул на часы – три сорок. Дважды нажал тангетку радиостанции и после паузы еще дважды. Сигнал.
– Свен, пошли…
Тот отдал приказ по радиостанции командирам звеньев, и над землей слева и справа от нас приподнялись неясные силуэты. Взводы Ральфа и Свена с двух сторон начали осторожное движение вперед, к домам. Их задача – по возможности тихо проникнуть внутрь и вырезать спящих боевиков. Если тихо не выйдет – бить из огнестрельного оружия. Взвод Влада держал под контролем околицу села с обеих сторон, подготовив засады на путях вероятного появления противника. И еще контролировал единственно возможный путь отхода бандитов из села. Если кто-то и уйдет – налетит на засаду у леса.
Бойцы осторожно поползли вперед, забирая ближе к домам. Впереди пара снайперов с ВСС, за ними штурмовые группы и группы захвата. Поодаль – группы прикрытия.
Поваленный плетень едва не падал на землю, задевая траву. Я перешагнул его, присел за углом сарая, осмотрел улицу и на корточках пошел к дому. Рядом скользили два размытых лоскутным камуфляжем силуэта. Артем и Оттар – снайперы. Луна хоть и освещала землю, но всякая мелочь вроде камешков, веток и сучков не видна. Я едва ли не на ощупь полз по тропинке, опасаясь сломать какой-нибудь сучок. Хорошо хоть сильный ветер скрывал шум. Да и часовой, едва таскавший ноги от крыльца к углу дома, вряд ли обращал внимание на незначительный шорох. Он у себя в Зоне. Чего дрожать?
Дома, в которых отдыхали боевики, мы вычислили давно. Восемь старых хат с проваленными крышами, поросшими мхом стенами, покореженными крыльцами. В самом большом и сохранившемся лучше других спал Латамир под охраной двух бугаев.
Оттар тронул меня за плечо, показал вперед. Я отполз назад, давая место снайперу. Тот лег, выставил свою винтовку, украшенную ночным оптическим прицелом, поймал в прицел часового, замер. До цели метров сто – для ВСС нормально.
Сухо кашлянул выстрел. Я в бинокль видел, как дернулась его голова, а от затылка отлетело что-то бесформенное, разбрызгивая черные капли. Боевик взмахнул
Два щелчка тангеткой, и замершие было группы сноровисто преодолели последние метры до ближних домов.
…Под ногами скрипнула ступенька, доска прогнулась, удерживая тяжелый вес. Дверь нараспашку, тонкий луч фонарика пляшет по полу, отыскивая вход в комнату. Вторая дверь, высокий порог спальни, старый диван, на котором лежит крупное тело. В нос бьет запах грязных носков, пота и оружейной смазки. В дальнем углу комнаты на порванных матрацах еще два боевика. Спят полуодетыми, кроссовки скинуты, оружие на стульях и столе.
За спиной едва слышное дыхание – Димид и Арнольд входят в комнату, у одного в руках нож, у второго ПСС. Я ткнул пальцем в занавеску – за ней вторая спальня, там тоже боевики. Парни скользят по стене к занавеске, а на их место встает Богуш.
Дальше просто – тряпку на лицо спящему, ножом в шею, провернуть клинок и вытащить так, чтобы не забрызгать себя кровью. На цыпочках ко второму, повторить операцию.
Этот в агонии бьет рукой по боку товарища. Товарищ недовольно пыхтит, выползая из сна, но глаза еще закрыты. За занавеской слышен тихий звук выстрела – кто-то из боевиков проснулся, и Арнольд пристрелил его.
Все, дело сделано. Мы так же тихо выходим в коридор. Здесь нас ждет Свен. Он скрещивает руки перед собой – дом чист – и показывает на пальцах – два. На кухне спали двое. Да наших пять, итого семь.
– Следующий, – тихо говорю я и первым выхожу на крыльцо.
Второй дом уже зачищен, у входа смутная фигура бойца, смотрит в сторону центра села. Мы почти бегом миновали забор и вышли к другому дому. Перед крыльцом джип, на широком диване у входа спящий красавец с внушительным животом и длинной кучерявой бородой. Он неожиданно быстро просыпается, непонимающе пялит глаза на две фигуры и тянет руку к автомату, висящему на спинке стула.
Щелчок выстрела, боевик запрокидывает голову и падает обратно. По ступенькам уже шуршат подошвы ботинок. Три бойца проскочили мимо нас с Оттаром и исчезли в дверях.
Мигает зеленая лампочка вызова радиостанции. Я жму тангетку.
– Три дома на северной стороне зачищены, – доложил Ральф.
– Как обстановка?
– Тихо. Кое-кто проснулся, но ненадолго.
– Понял. Мы идем к главарю. Прикройте со своей стороны.
Бойцы успели пройти еще один дом, теперь впереди только два. Я подозвал Свена.
– Я с двумя звеньями к Латамиру. Ты – к соседям.
– Хорошо… – Он исчезает за углом амбара.
У крупного особняка с просторной мансардой и огромной верандой стоит джип Латамира. Мы миновали его и подошли к веранде. Дверь внезапно открылась, на пороге возникла гигантская фигура боевика. Судя по всему, это личный телохранитель главаря – Юрген. Он удивленно выпятил глаза и неуверенно спросил:
– Мешик, ты что ли?..
– Я. Выпить есть?
– А? – не понял Юрген.
Пока он соображал, что значит ночной визит, я успел преодолеть три шага до боевика и выбросить вперед руку с ножом. Лезвие вошло в горло почти наполовину. Я тут же нанес второй удар, под сердце, ухватил левой рукой за шею и всадил клинок в печень. Боевик напрягся, вздрогнул всем телом и начал оседать. Пробитое горло сипело, руки судорожно сжали грудь.