Правила хорошего тона
Шрифт:
– Боже, вы хотя бы приблизительно знаете, что такое чистые носки? – фыркнула я, морщась и решительно двигаясь к выходу.
– Э-э-э, нет, переоденься с нами, - прогнусавил Бортников и кинулся к моей футболке.
Ну, что я могла поделать против шести уродов? Ну, да, ну, отбивалась. Думаете, помогло? Тут зашел Ковалев, смекнул, что к чему и по чем, и через три секунды не без сопротивления его соплеменников по половой принадлежности вывел меня в коридорчик между раздевалками. Футболка была местами растянута, штаны чуть спущены, нижнюю губу жгло. Я прикоснулась к ней и поняла, что она вроде как разбита – да, вот так я
– Возьми, - Ковалев протянул мне платок, и откуда только он у него взялся?
– Да пошел ты, - бросила я, отнимая пальцы от губы, и развернулась к своей переодевальне.
В считанные секунды под клич девах переоделась в брюки и рубашку.
– Не понимаю, зачем было такой визг поднимать, ведь ей это безумно понравилось, обалдеть, - закатывая глаза, ехидно громко прошептала Смирнова своим подпевалам.
– Еще бы! Столько мальчиков да на нее одну, обзавидуешься, - с явной завистью в голосе подхватила Ксюша, и они все вместе заржали подобно целому табуну.
А что до остальных? Те предпочитали отмалчиваться до поры до времени. Осторожненькие нашлись. Я запихнула «спортивную форму» в пакет и вышла. Новичок стоял на том же месте.
– Слушай, мне жаль, что так случилось. Они просто дурачились.
Он оправдывался за них, что ли? Тоже мне рыцарь в ржавых доспехах выискался!
– Отвали от меня.
Школьный организатор мероприятий и просто приятная женщина перехватила меня, когда я почти вошла в кабинет русского языка и литературы. Она напомнила про грядущий день Святого Валентина и сообщила, что после уроков будет ждать меня с девчонками (девяти- и десятиклассницами) у себя по этому поводу. Наталья Петровна мне понравилась с ее первого дня работы в нашем лицее пару лет назад. С ней очень хорошо рядом, она честная, добрая, уютная. Относится к нам, как к своим детям… Пожалуй, именно это меня в ней и подкупает. Семейности и уюта очень мне не хватает… в жизни.
Мадам, заведующая учебными делами, ввалила в класс и сообщила, что учитель русского языка и литературы опоздает из-за приема у врача. Идиоты моего класса – а их большинство – возрадовались беде женщины. Нас попросили не шуметь. По-моему, слишком наивная просьба.
«Квартет соблазняшек» и несколько парней, среди которых был и Ковалев, приплелись следом. Новичок прошествовал прямо ко мне. Надо же, какой самоуверенный!
– Ты как? – тихо спросил он. Надо же, еще и участливый.
– А что со мной должно быть?
– Да нет, я просто спросил, - замялся парень, - знаешь, просто ты… ну, не похожа на них… вот это их и бесит.
– Правда?
– Да, - паренек положил сумку на сидение рядом, но сам продолжал стоять, - ты, ну, добрее что ли, как-то светлее, невиннее… Ты как бы недалекая…
– Недалекая? – изумилась я, такие дифирамбы и – бац! – «недалекая».
– Да, то есть, я хотел сказать, что ты не знаешь ничего о них. Не хочешь на контакт, что ли, идти…
– Ничего о них не знаю? – чуть истерично не рассмеялась я.
Ковалев молча кивнул. Я решительно отодвинула стул и встала, неотрывно глядя прямо ему в глаза.
– Я знаю о них куда больше, чем они сами знают о себе, - холодно просветила я своего наивного соседа по парте и усмехнулась в предвкушении…
Нужно знать, когда выкладывать карты на стол… С кого бы
– Привет, - бодро приветствовала я.
Вообще, в классе царил дружелюбный гам. Одни делились новостями с другими, те с третьими и так далее до бесконечности. В целом-то все выглядело безобидно, гуманно и даже не особо шумно. Легко поправить!
– Вик, а ты до сих пор спишь со своим двоюродным братом… как его там зовут…? – я сделала вид, что задумалась, пока лицо «королевны» вытягивалось до пола, - Ваня? – с игривой полуулыбкой уточнила я, глядя ей в глаза, - а ты, Марин, так с ним и встречаешься? И каково это – один парень на двоих? – жестко посмеиваясь, участливо поинтересовалась я, переведя взгляд на «правую руку» «королевы», - а вы с ним как – по расписанию? Сегодня одна, завтра другая или у вас почасовое обслуживание?
Долю секунды обе пребывали в полной прострации, пока Аня с Ксюшей, онемев от изумления, так и застыли с разинутыми ртами. Вот такого они друг о дружке точно не знали. Пять, шесть… И началось: с криком: «Ах ты, гадина!» Марина кинулась на Вику, а Вика вцепилась наманикюренными пальчиками в и без того не слишком густую шевелюру Марины. Инцест – дело тонкое. Правда, Ваня не совсем двоюродный брат «королевны» – так, чистая формальность. Но кого это волнует…
Я оставила «соблазняшек» с их истерией, перерастающей в рукопашный бой, и перешла к банде Сверстникова – именно того гада, что решил «подшутить» надо мной несколько минут назад в спортзале.
– Привет, ребятки, - прикинулась я ангелочком и самой невинной простотой, - Диман, - по-свойски обратилась я к однокласснику, - а ты нормалек такой.
– В смысле? – не понял тот.
– Ну, Петренко завалил твою младшую сестренку в кровать, а тебе хоть бы что…
Чисто для справки. Маша – младшая сестра Сверстникова – учится в девятом классе. Брат запрещает ей не то что встречаться, просто разговаривать с парнями. Он в этом деле почему-то страшный моралист, хотя сам меняет девчонок чуть ли не каждую неделю. Машка влюбилась в Костю Петренко, едва они познакомились. Два года малышка терзалась безответной любовью, горевала, плакала мне в плечо. А пару месяцев назад поделилась радостью: оказывается, чувства ее были взаимными. Свой роман, правда, они держали в строгом секрете от посторонних. Пока не случилась беда! В койку он ее свалил и из жизни ее исчез. Она опять в слезы, я, конечно, успокаивала: все временно, никто не застрахован от ошибок, надо выплюнуть, растереть и забыть. Но плакала она тогда долго...
На самом деле для нас обеих было большим шоком, когда Сверстников одобрил ухаживания Машиного одноклассника (Миши – вот забавно, правда?). И я была искренне рада, что Миша послушал меня и стал проявлять к девчонке знаки внимания… Первая любовь – не первая – красота и прелесть зарождающегося чувства неизменны.
– Не по-о-о-онял, - протянул Сверстников, всем корпусом поворачиваясь к Петренко, который в это время стоял за его спиной с огромными, как спутниковые тарелки, глазами.
– О, твой прихвостень держал тебя в неведении? – невинно пролепетала я, будто только что поняв, что наговорила лишнего.