Правила первокурсницы
Шрифт:
— А что означает парад лун? — перебил магистра Коррин.
— Простите? — мистер Дронне поднял голову.
— Парад лун, который скоро случиться, — повторил сокурсник. — Что он предвещает? Вы же сами учили, что каждое небесное тело имеет свое значение в зависимости от положения, времени года, часа наблюдения и … настроения звездочета.
Магистр снял очки и снова посмотрел на ученика, при этом вид у него был такой, словно он в первый раз нас всех видит и искренне не понимает, откуда мы все здесь взялись.
—
— Что он означает? — на этот раз вопрос повторила Рут, а Алисия добавила:
— Великие бедствие или великие свершения? Я лично ставлю на бедствия.
— А когда был предыдущий парад? — уточнил Мэрдок и тоже потянулся к учебнику.
— Пятьсот лет назад? — предположила Мэри.
— И тысячу, — добавил Отес, — Как раз когда Эра перестала быть единой.
— Я так и знала, что без великих бедствий не обошлось, — снова хихикнула дочь первого советника, но тут на нее посмотрел Мэрдок. Я не знала, что она увидела в его глазах, нопренебрежительный смех тут же затих, а лицо стало задумчивым.
Все снова посмотрели на магистра Дронне, а тот долистал, наконец, книгу до конца, отодвинул ее на край стола, надел очки, снова снял и повторил:
— Парад лун — очень значимое событие. Я, как и другие звездочеты, жду его с нетерпением. Но с толкованием этого событияу нас возникло множество… разногласий и кто был прав, мы узнаем только… — она замялся, — постфактум, так сказать.
— Неужели нет никакой легенды или пророчества на этот счет? — уточнил Оли. — Ни за что не поверю.
— Легенда, молодой человек, есть, — магистр поправил очки. — Я просто удивлен, что вы ее не знаете, — судя по голосу, учитель и вправду был удивлен, то ли нашим невежеством, то ли тем, что на его уроке кто-то решил задать вопрос. — Когда в первый раз глаза богинь[1] выстроились в ряд, говорили, что Девы смотрели на своих детей и плакали…
— Это когда Эра была разделена Разломом? — почти шепотом спросила Мэри.
— Именно так, юная леди, — кивнулучитель. — И с тех пор раз в пятьсот лет богини смотрят на нас. Смотрят, не одумались ли их неразумные дети и не пора ли завершить наказание, которое они наложили.
— Если вы о механиках Тиэры, то они явно не одумались, — сказала Мерьем. — Я бы даже сказала наоборот, упорствуют во грехе и ереси. Одного взгляда на их железные чудища достаточно, чтобы понять…
— А на наши? — прервал ее Отес.
— Что? — не поняла девушка.
— Что можно понять, глядя на наши железные чудища? На мобили? На поезда? На метатели?
— Этот парень меня пугает, — вдруг заявила Мерьем, и я была склонна с ней согласиться. Он и меня напугал. Но это не означало, что он был неправ. И я впервые задумалась, что могут видеть в наших паровых
— Как бы то ни было, — магистр снова надел очки. — Если богини увидят, что их неразумные дети одумались, то снимут наказание с мира и Эра вновь будет целой.
— Уж слишком это отличается от предсказания о пришествии отступника с Тиэры, — пробормотала Гэли, поднимая голову от письма, в котором только что зачеркнула несколько строк. — В том прямо говорится, что когда пришелец преодолеет Разлом, тот схлопнется и всем нам придет конец. А тут вон как ласково: «снимут наказание».
— Один и тот же результата, а звучит по-разному, — согласился с ней Мэрдок.
— А когда они выстраивались в первый раз, — спросила я, — пятьсот лет назад, что-нибудь случилось?
— Ну, Эра и Тиэра все еще разделены, если ты не заметила, — ответила мне Алисия. — И вообще, по мне, все это чушь собачья.
— Выражаешься, как извозчик, — не сдержалась Гэли. — Хоть бы магистра постеснялась.
— Нет, ну, правда, — вдруг вмешался Оли. — Разве в прошлый раз ничего не случилось? Совсем-совсем?
— Ну… понимаете, — замялся магистр Дронне раз в пятый снимая очки и снова начиная вертеть их в руках.
— Князь погиб, — вдруг ответил за него Отес. — А вместе с ним главы Ордена, Магиуса и Посвящения…
— Хорошенькая «чушь» — Оли присвистнул.
— Ну, — снова взял слово учитель. — На самом деле, все не так очевидно. Главы Магиуса на тот момент не было, его замещал Лориан Муньер, если не ошибаюсь, а верховная жрица была больна…
— А как они погибли? — спросила Рут, и вся группа замерла в ожидании ответа. Ничто не вызывает большего любопытства, чем чужая смерть.
— Позвольте, я не думаю, что это имеет какое-либо касательство к нашему предмету…
— Это даже я знаю, — снова вмешалась Алисия. — Князя завалило в пещере вместе отрядом Серых псов. Верховная жрица умерла во сне. Муньеру перерезали горло в подворотне Льежа, а глава Ордена подавился рыбьей костью за обедом.
Мы все, включая магистра, ошарашено посмотрели на дочь первого советника.
— Да ты бредишь? — не удержался Коррин.
— Ну и кто сейчас выражается, как извозчик? — уточнила Алисия и рассмеялась. — Конечно, брежу. Видели бы вы свои лица.
— Ну, знаете ли, — высказалась Рут.
— Так она все это выдумала? — уточнила побледневшая Мэри.
— Конечно, — с отвращением ответил Мэрдок.
— Ничего себе…
— А я почти поверил…
— Так, тишина! — повысил голос магистр Дронне и уже добавил: — Ну, я прошу вас, вернемся к предмету, в конце — концов, вас ждет экзамен…