Правила жестоких игр
Шрифт:
– Кто это? – Вяло поинтересовалась Саша, чуть покосившись в зеркальце, где отразился лишь край леса и темная обочина.
– Лиза. – Пояснил Филипп, пряча аппарат в карман, и проследил за отдалявшейся машиной сестры. Похоже, Кошка спаслась бегством из родных пенатов, не собираясь участвовать в семейных посиделках.
Саша тихо заметила:
– В жизни она выглядит замороженной куклой.
– Точно подмечено. – Парень широко улыбнулся, развеселившись. – В ней нет ни грамма эмоций, сила убила их. Она даже боли почти не ощущает. Обоняние, осязание, слух, вкус,
– Мне ее жаль. – Девушка прищурилась, в голосе сквозило искреннее отвращение.
– Не вздумай ей об этом сказать. – Посоветовал Филипп, насмешливо изогнув бровь. – Несмотря ни на что, в некоторых вопросах Кошка остается крайне чувствительной.
Они повернули, и впереди показался высокий кирпичный забор, окружавший Гнездо. На маленьких башенках-зубчиках горели фонари, разгоняя по дороге вечерние сумерки. Филипп привычно щелкнул пальцами, и ворота слажено раздвинулись, открывая большой двор с подъездной дорожкой и клумбой с помятыми еще накануне цветами. Видно, Аида так сильно расстроилась последними изменениями в жизни сына, что позабыла вернуть им обычный буйно цветущий вид.
Хозяйка Гнезда стояла под железным козырьком на ступеньках, явно поджидая гостей. Ее стройная фигура в черном брючном костюме выглядела призраком, а на красивом лице с едва заметными морщинками застыла печаль. Женщина, замерзнув, обняла себя за плечи и хмурилась. Когда Филипп остановился и, выходя, кивнул матери в знак приветствия, она тревожно прищурилась. Обойдя автомобиль, парень открыл дверь для Саши, в нерешительности кусавшей губы и сильно покрасневшей от волнения.
– У тебя такой вид, как будто ты станешь главным блюдом за ужином. – Хмыкнул он, помогая ей выбраться на дорожку. Пальцы девушки были холоднее льда.
– А разве не так? – Прошипела она. – Ты мне даже шанса не дал произвести хорошее впечатление!
Покачав головой, Филипп подвел Сашу к матери и коротко представил:
– Аида. Саша.
Девушка нервно улыбнулась и протянула руку, оставшуюся без внимания, потом быстро спрятала ее в карман.
– Это моя мать. – Оборонил Филипп между делом, и Саша сдавленно кашлянула, краснея еще сильнее.
– Вы опоздали. – Сухо произнесла Аида, в ее глазах, полных немого укора, плескались воспоминания об истерике малышки Снежаны, закатанной сразу после отъезда Филиппа в город.
– У Саши поздно закончились занятия, – спокойно пояснил парень и подтолкнул подругу к ступенькам, добавляя с ехидцей: – Она увлекается логикой, и ходит на дополнительные занятия.
Девушка едва слышно застонала и незаметно ткнула его в бок локтем, поднимаясь на крыльцо. На красивом лице молодого человека тут же расцвела ленивая, довольная улыбка.
Аида поспешно отошла, словно боясь, что девушка может случайно дотронуться до нее.
– Проходите в дом. – Кивнула женщина холодно.
– Спасибо. – Тем же тоном отозвалась Саша. Она спокойно взялась за ручку и отворила дверь. Гнездо радостно вспыхнуло всеми лампочками, заливая холл ярким светом. Аида ошарашено округлила глаза, девушка
– Я что-то не так сделала?
– Все хорошо, милая. – Пробормотала Аида, испуганно покосившись на многозначительно кивнувшего сына.
Филипп помог снять куртку Саше и вместе со своим пальто повесил на плечики.
– Все уже за столом. – Аида соизволила едва улыбнуться девушке, и та в ответ чуть дернула губами.
Нерешительность сошла с веснушчатого лица, поменявшись на наигранное безразличие. Полная противоречивых чувств, рвущихся из нее, Саша была отвратительной актрисой.
Они прошли через большую гостиную с зажженным камином, по велению хозяйки Гнезда не дававшим жара, только приятный запах дров. Портрет деда снова повесили на стену, очень по-человечески заклеив дыру с внутренней стороны скотчем. Через приоткрытые двери столовой доносились голоса и звон посуды. Стоило им появиться в большей комнате с длинным прямоугольным столом, где разместилось семейство практически в полном составе, как в их сторону направились настороженные взгляды, и наступила гробовая тишина. Только единственная ложка повисла в воздухе, но тут же со шлепком плюхнулась в салат.
Саша снова покраснела, непроизвольно попятившись, как будто намеревалась спастись бегством. Филипп перехватил насмешливую улыбку Максима, шутливо отсалютовавшего ему. Заккери даже бровью не повел при появлении гостьи, зато Снежана буравила хрупкую рыжеволосую пришелицу полным злобы взором, как две капли воды, похожим на взгляд ее мамаши. Кажется, к вечеру волосы Лары от заговоренного лака вздыбились только сильнее.
Эмиль поднялся из-за стола и тепло улыбнулся Саше, накрывая ладонью ее пальчики:
– Добро пожаловать в семью.
– Эээээ? – Саша вопросительно покосилась на Филиппа. Отчим слишком долго задержал ладошку девушки в своих руках. – Спасибо.
– Мой отчим, Эмиль. – Кивнул он. – А это Александра. – Представил он подругу всей семье и проводил Сашу на свободное место, та плелась нехотя, едва передвигая ноги, словно ее вели на плаху.
Они сели друг напротив друга, и Сашин стул оказался рядом с Максимом. Парень, не долго думая, чмокнул девушку в щеку, как старинную приятельницу, заставив Филиппа недовольно нахмуриться. Семья снова зашевелилась над тарелками, последовал вялый разговор. Изредка сидевшие за столом бросали скупые фразы, аппетит, похоже, у обычно прожорливых родственников отбило напрочь.
– Сашенька, – Аида, вероятно, решила изобразить радушную хозяйку, – попробуй салат.
Она указала на миску с нетронутым салатом из кальмаров, главным блюдом вечера, похоже, снова малосъедобным.
– Лучше овощи. – Тихо отозвалась Саша.
– Вегетарианка? – С воодушевлением полюбопытствовала Лара, в течение последних трех месяцев пытавшаяся отказаться от мяса. На людях она жевала только капустные листики, а ночью проникала на кухню и прямо из холодильника ела колбасу, откусывая ломти от целого батона. Пару раз, поздно возвращавшийся, Филипп заставал ее за подобным занятием.