Правильно ли мы говорим?
Шрифт:
Итак — переходим к примерам (в скобках — «перевод» на обыкновенный русский язык).
«Ты старше за меня» (ты старше меня).
«Это к нам не касается» (это нас не касается).
«Я пошел сам» (я пошел один),
«Рядом нас» (рядом с нами).
«Они положились спать» (они легли спать),
«Он есть» (он здесь).
«Вы смеетесь с меня» (вы смеетесь надо мной).
«Я скучаю за вами» (я скучаю о вас).
«Я не знаю или он придет» (я не знаю, придет ли он).
«Чтоб ты скорей вернулся!» (возвращайся
«Раздел очки» (снял очки).
«Не тряси диван: ты лопнешь пружины!» (...ты сломаешь пружины!)
«Сюдой, тудою, кудою» (сюда, туда, куда).
Нет! Все эти выражения — не местная особенность говора, не диалект, а самая обыкновенная неряшливость речи, связанная с неуважением к родному языку...
* * *
Один южанин, защищавший форму вопроса «где вы идете?» вместо «куда вы идете?» — утверждал: «Так вежливее. Кроме того, у нас считают, что, если спросить «куда?» — дороги не будет. Некоторые на вопрос «куда?» обижаются и отвечают: «Ну, закудакал!...»
Так вот оно что! Тут, оказывается, собран целый букет разных эмоций: и тонкость воспитания, и деликатность натуры, и мистическая вера в «сглаз» и в приметы...
Какие тонкие, суеверные натуры! Для них нелепый вопрос: «где вы идете?», оказывается, того же происхождения, что и пожелание охотнику: «Ни пуха, ни пера!» И до чего же деликатные! Считают вопрос «куда?» невежливым, грубым... Вероятно, эти «обидчивые» сродни тем, кто «обижается» на вопрос: «вы последний?» (о крайней нелепости этой «обидчивости» мы уже писали).
Бояться в разговоре совершенно точного слова «куда» могут только некультурные люди.
Интересно знать, как они воспринимают арию Ленского: «Куда, куда вы удалились?» Неужели, бормоча: «ну, закудакал!» — требуют более «вежливой» формы: «Где, где, где, где, где, где вы удалились?»
О жаргоне и «модных словечках»
До сих пор мы много говорили об обеднении языка об исчезновении целого ряда слов, об уменьшении словарного фонда.
Но следует коснуться и вопроса об особых отклонениях от норм общеупотребительного русского языка и разобраться в причинах этого явления.
Поговорим о языковой традиции, о жаргоне, о так называемых «арготизмах», о словах профессиональных и технических терминах, затронем вопрос о «модных» словечках.
Подойдем ко всему этому издали...
* * *
Когда надо говорить «я пришел» и когда «я приехал»? Странный вопрос! — заметит иной читатель, совершенно ясно, что «пришел» — это означает «пешком», «собственными силами», как говорится, «на своих на двоих», а «приехал» — это значит воспользовался чужой тягой: живой (лошадь, осёл, собаки), «полумеханической» (велосипед) или механической (автомобиль, трамвай, троллейбус, поезд), то есть добрался до места назначения «на машине».
Ну, а корабль? Как на нем: «пришел» или «приехал»? Казалось бы, надо говорить тоже «приехал»: ведь корабль (парусник, пароход, теплоход, электроход, атомоход) — это тоже более или менее сложная «машина», с тою только разницей, что передвигается она
Ан, нет!... Почему?
Но сперва предоставим слово писателю-классику...
И. А. Гончаров в романе «Фрегат Паллада» пишет: «Боже вас сохрани сказать когда-нибудь при моряке, что вы на корабле «Приехали»: покраснеет! «Пришли», а не «приехали»...
А, собственно, почему? По какому правилу?
В силу обычая, привычки, языковой традиции. Вообще в «морском языке» есть много слов (иногда иностранного происхождения, главным образом — английского и голландского, иногда чисто русского), заменяющих обычные, общеупотребительные слова.
Приведем несколько примеров.
«Лестница» — «трап», «пол» — «палуба», «потолок» — «подволок», «стена» — «переборка», «окно» — «иллюминатор», «порог» — «комингс», «кухня» — «камбуз», «повар» — «кок», «кровать» — «койка», «уборная» — «гальюн», «прикрепить» — «принайтовить», «начистить» — «надраить», «берегись!» — «полундра!» и т. д.
Но это еще не всё. Морская языковая традиция вводит не только новые, особые слова, но иногда изменяет ударения в общеупотребительных словах (вместо «компас» — «компас», вместо «рапорт» — «рапорт»).
И даже вместо «во флоте» (по аналогии со словосочетанием «в армии») моряки говорят «на флоте».
Впрочем, «язык» некоторых других профессий может изменить не только ударение, но и род слова.
Так, железнодорожник, говоря о своей личной жизни, скажет: «Я избрал себе другой жизненный путь», но в служебной обстановке, на своем профессиональном «языке», выразится иначе: «Состав поставлен на запасную путь». Слово «путь» вдруг приобретает женский род!
А как своеобразен язык летчиков... В отличие от таких древних «профессиональных» языков, как морской, он возник всего около шестидесяти лет тому назад, но уже сильно развился и продолжает развиваться.
Остановимся на разговорных словах, получивших у летчиков особое арготическое значение.
Приведем несколько примеров: «самоварить» — допускать перегрев радиатора до кипения. «Побегушка» — деталь магнето, часто отказывающая в работе из-за замасливания. «Божья коровка» — учебный самолет, на котором начинается обучение. «Бабовоз» — летчик пассажирской линии. «Жилец» — посторонний предмет, по недосмотру попавший в цилиндр мотора. «Козел» — непроизвольный скачок самолета при посадке. «Петух» — волна, бьющая при взлете гидросамолета под второй выступ днища. И так далее.
Некоторые фигуры высшего пилотажа - у летчиков носят такие «фамильярные» названия, как «штопор», «бочка», «колокол», «змейка»...
Существуют выражения, которые переходят от прямого значения к переносному, становясь жаргоном.
Пример - слово «прокол»: у людей, причастных к автомобильному транспорту, — это прежде всего действительно проколотая покрышка или камера, а затем уже «прокол» контролером водительских прав в случае нарушения существующих правил движения...
А вот у артистов-гастролеров «прокол» означает внезапно сорвавшийся, то есть отмененный, спектакль или концерт.