Правило русского спецназа
Шрифт:
Отправив последнюю устрицу в рот и сопроводив ее глотком вина, Небогатов вытер губы салфеткой.
— Как у тебя с Лив? — спросил он Полубоя.
— Никак.
— Не помирились?
— Мы не ссорились. Просто жить так, как предложил я, она не хочет. Вернее, не может, — угрюмо сказал Полубой, — а заводить семью, когда у мужа одни интересы, а у жены другие, я считаю неправильным.
— А ты предложил ей сидеть дома и растить детей.
— Да, я хочу возвращаться в свой дом, где меня встретят жена и дети, что в этом плохого? —
— В этом ничего плохого нет, — согласился Небогатов, — но, видимо, Лив считает, что ей рано приковывать себя к семейному очагу.
— Так бывает, — согласился с ним Бергер, — и она и ты сильные личности. Таким трудно ужиться, если нет общего интереса. Может, все еще наладится. Кирилл, а что Верочка?
Жена Небогатова, Вера Алексеевна, урожденная Урусова, находилась на последнем месяце беременности.
— Спасибо, неплохо, насколько это возможно в ее положении.
— Кого ожидаете?
— Мы не стали программировать пол ребенка и даже не хотим знать, кто родится. Пускай это будет сюрприз, — Небогатов чуть смущенно улыбнулся. — Вы не поверите, но мне хочется, чтобы это была дочка. Верочка только о ней мечтает, и пусть так и случится.
Салат ели в молчании, а перед первым блюдом Полубой разлил водку. Игравший хрустальными гранями графин казался в его огромной ладони лабораторной мензуркой.
— За девицу Небогагову, — провозгласил он, поднимаясь с места.
— Касьян, мы привлекаем внимание, — негромко сказал Бергер.
— Ничего не могу поделать, — ухмыльнулся Полубой, — если ты не забыл — русские офицеры за дам пьют стоя! Хотя если шпионы не считают себя офицерами…
— Чтоб вам! — пробормотал Бергер, вставая.
Уха и солянка прошли под молчаливое одобрение, выраженное взглядами в сторону метрдотеля. «Рысак по-русски» в сметане также оказался выше всяких похвал. Федор Модестович, похаживающий невдалеке от стола в течение обеда, получил перед десертом еще одну порцию благодарностей и оставил клиентов, почувствовав, что им предстоит деловой разговор.
Небогатов раскурил сигару, Бергер достал пачку папирос «Пластуновские», Полубой вылил коньяк в кофе и помешал ложечкой.
— Итак, господа, — Небогатов пыхнул сигарой, заволакиваясь синим дымом, — что мы имеем?
— Мы имеем великовозрастного балбеса, задержавшегося в подростковом возрасте, — сказал Полубой.
— Касьян, речь идет о племяннике императора, — Бергер продул папиросу аккуратно примял мундштук и раскурил ее, — выбирай выражения.
— Я называю вещи своими именами.
— Согласен, однако некоторые вещи не следует называть именами собственными, как бы этого ни хотелось.
— Не будем отвлекаться, господа, — сказал Небогатов. — Костя, что ты можешь добавить к тому, что мы слышали от адмирала?
Бергер задумчиво затянулся несколько раз, приподнял салфетку кинул быстрый взгляд на детектор и немного наклонился вперед.
— Господа, есть мнение, что в э-э… неадекватном поступке
— Да весь флот знает, что его светлость Кайсаров-младший слетел с катушек, когда Катька Дашкова дала ему от ворот поворот.
Бергер сделал постное лицо, Небогатов прыснул, поперхнулся дымом и закашлялся.
— Ох, Касьян… нет, ты кого хочешь уморишь.
— Спорное по формулировке, однако верное утверждение, — поморщившись, признал Бергер. — Для всех его светлость граф Николай Кайсаров находится по сей день в длительной командировке. В длительной и опасной.
Мне поручено передать вам, господа, так сказать, конфиденциально, что окончательное решение, отозвать ли его из командировки или с прискорбием констатировать героическую гибель Николая Кайсарова на вверенном ему посту, предоставляется на ваше усмотрение.
У Небогатова вытянулось лицо, он отложил сигару и повел плечами, будто ему внезапно стало холодно. Полубой облокотился о стол, положил подбородок на сплетенные пальцы и заглянул Бергеру в лицо.
— Очень интересно, — протянул он, — ну-ка, растолкуй поподробней.
— Да, — кивнул Небогатов, — это требует пояснений.
— Что тут пояснять? — Бергер раздраженно ткнул папиросу в пепельницу и тут же прикурил новую. — Ваше дело нейтрализовать Кайсарова до начала боевых действий флота против Александра Великого и не допустить разглашения инкогнито, под которым граф действует. Сведения о том, кем на самом деле является гетайр Птолемей никоим образом не должны просочиться в средства массовой информации. Замешана императорская фамилия, господа.
— Сведения уже просочились, — сказал Небогатов.
— Пока только на уровне слухов, — уточнил Бергер.
— Что значит «нейтрализовать»? — спросил Полубой.
— Есть вещи, которые не позволит сделать честь офицера, — добавил Небогатов, кривя губы.
— Есть еще честь императорского дома, — напомнил ему Бергер.
— Жизнь — цезарю, честь — никому, — процитировал Небогатов, — до сих пор я жил, следуя этому девизу, надеюсь жить с ним и впредь.
— Вот потому тебе и предложили обеспечивать силовое прикрытие, а основную фазу проведет Касьян.
— Угу… Касьяну терять нечего, — хмыкнул Полубой, — ну снимут с Касьяна погоны в очередной раз, только и всего. Видно, на роду мне написано помереть мичманом. А все-таки: что значит нейтрализовать?
— Изъять. Или… — Бергер решительным жестом загасил папиросу. — Но это только в крайнем случае. Пока он еще пуще не начудил во славу своей дамы. Короче, либо ты доставляешь сюда, на Династический совет этого фраера, — Бергер был большой любитель городского шансона двадцатого века и частенько вставлял в речь непонятные слова. — либо он исчезает в необозримом космосе. Как понимаешь, такое э-э… пожелание сделано не от моего начальства, а с самого верха. Причем инициатива исходит от брата императора.