Право быть
Шрифт:
Мы все с радостью верим в то, во что нам приятно верить. А уж если одновременно с верой наши носы уловят пьянящий
аромат выгоды, разубедить нас становится попросту невозможно.
– А я не верю. Нет у меня в подобных делах столь богатого опыта, как у городской стражи.
– И Мастером вас назначили в подарок к празднику? Шутит, хоть и горько? Замечательно. Значит, разговор налаживается.
– Скорее, в наказание. И не к празднику, а в самый обычный день, но речь не обо мне. Расскажите все, что… Что захотите.
Его глаза напряженно застыли.
– А если я умолчу о самом
– Это ваше право.
– Тогда меня осудят за убийство?
– Осудят того, кто убил, а вы… - Я крутанул монету, подождал, пока она замедлит вращение и уляжется на стол, «орлом» кверху.- Знаете, вряд ли человек, который перед отходом ко сну думал о собственной смерти как об избавлении от страданий, спустя несколько часов отправится лишать жизни другого человека. Или то, или другое, но не все сразу.
Тарквен растерянно кивнул:
– Ах да, вы же слышали… Я же сам вам сказал…
– Считаете, малый повод для оправдания?
– А вы не сомневаетесь, что стража примет эти слова в качестве доказательства?
Честно говоря, меньше всего я думаю о мнении на сей счет кого бы то ни было. Если вспомнить полученный ранее опыт, появляется твердая уверенность во влиятельности и весомости любого слова из уст Мастера. Я мог бы попросту приказать страже отпустить подозреваемого на все четыре стороны, и мое требование было бы исполнено. Со всеми вытекающими последствиями ответственности, разумеется. Но одно дело - отвечать за злодеяния отпущенного на свободу преступника, и совсем другое - испытывать угрызения совести оттого, что не нашел настоящего виновника смертей. Мастерство обязывает, как говорится.
– Боги с ней, со стражей. Я признаю вас невиновным, и мне этого достаточно. Но убийца должен быть найден, а потому… Жду ваш рассказ.
Хозяин гостевого дома опустил голову, по всей видимости,
собирая разрозненные воспоминания в горсть, и негромко заговорил:
– У меня была жена. Наверное, и сейчас есть, только не знаю, где она и что с ней. Была… Мы содержим гостевой дом уже десять лет, здесь проходное место, постояльцев всегда много, и можно если не разбогатеть, то уж не бедствовать. Но год назад моя Мелла… Ушла от меня.
– К другому мужчине?
– Да.- Он сглотнул горечь, накопившуюся в сердце и ненароком выплеснувшуюся на язык.- Я знаю, что не красавец и не богач, но мы любили друг друга, с самой юности любили, я не смотрел на других женщин, она не смотрела на других мужчин, пока… Да, это произошло почти год назад, перед таким же туманным трехдневьем. Тот парень поселился в нашем доме, но не ухлестывал за моей женой, даже не говорил слов… ну, вы знаете, тех слов, что мужчины всегда говорят красивым женщинам. А может, и я, слепец, ничего не замечал… Потом он ушел, и вместе с ним исчезла моя жена. Паромщик после рассказал мне, что они вместе переправлялись за реку и Мелла смотрела на того парня, не отрывая глаз.
Грустная история, спорить не стану, правда, ничего необычного в ней нет и быть не может. Думаю, любая деревенька, не говоря уже о большом городе, может похвастать подобными трагедиями в огромном количестве. Но это ведь только начало?
– Вы пробовали искать?
– Я слишком поздно узнал, перед самым туманом. А через три дня их следы уже
– Почему?
Он посмотрел в сторону, за круг, очерченный светом свечи, туда, где тени тревожно сплетались одна с другой.
– Я перестал пускать в свой дом скотогонов. Я просто не мог их видеть, боялся, что не сдержусь и начну вымещать злость на безвинных людях.
– У вас такой крутой нрав?
– Я готов был убивать.- Тарквен впервые за время разговора показал мне свои глаза, опустошенные, но далеко не пустые.- Если бы я нашел тогда того парня, убил бы. Не верите?
– Верю. А сейчас?
– Что сейчас?
– Убили бы?
Он предпринял попытку улыбнуться:
– Я устал злиться.
Тоже верно. Мне, к примеру, не удается по-настоящему злиться на кого-то или на что-то дольше, чем пару дней, правда, по совсем иной причине. Лениво.
– Итак, вы перестали давать приют скотогонам. И?
– И начал разоряться.
– Почему?
– Видно, вы не знаете, что за город Элл-Тэйн… - Тарквен вздохнул свободнее, избавившись от груза тяжелых воспоминаний, и сменил тон с горестного на приятельский.- Здесь каждые три месяца собираются сотни молодых парней, ищущих заработка, и вербовщики с северных земель. Да, с тех самых, где пасутся стада пуховых коз. У тамошних землевладельцев своих работников немного, вот они и нанимают людей со всего Шема, кто только пожелает, а больше трех месяцев на севере никто и не держится, говорят, слишком суровая жизнь. Зато возвращаются с деньгами, потому что платят за коз щедро. Возвращаются, по пути опять навещая Элл-Тэйн, заодно и новичкам рассказывают, что их ожидает впереди.
– Значит, город почти никогда не пустует?
– Случаются спокойные недели, но не так уж часто.
Если все рассказанное правдиво, гостевой дом в этом городке - завидное хозяйство, на которое может найтись множество желающих.
– А когда ваша злость улеглась, почему вы снова не начали…
– Обо мне уже пошла дурная слава,- усмехнулся Тарквен.- Стали поговаривать, что я ненавижу всех скотогонов, рассказывали о моей беде, отговаривали людей приходить ко мне, наверное, даже пугали, говоря, будто я способен на душегубство. Точно не знаю, но мой дом все обходят стороной. Я потому и удивился, когда увидел вас на пороге.
– И подумали, что ни один человек, кроме наемного убийцы, не мог к вам прийти. А почему, собственно? Кто-то желает нам смерти?
Он задумался, потирая щеку:
– Может, и желают. Меня уже многие просили продать дом, только я не согласился.
– Почему же? Это избавило бы вас от трудностей.
– Я не могу.- Хозяин гостевого дома твердо выставил вперед подбородок.- Мелла… Вдруг она захочет вернуться? Я жду ее.
Вот и не знаешь, восхититься преданностью обманутогаи покинутого мужа или посмеяться над его глупостью. Вернется? А с чего бы ей это делать? Если она счастлива с новым избранником, то ее имя можно навсегда вычеркнуть из памяти. Если несчастна… Тогда ее будет вечно мучить мысль о совершенной ошибке, и дни прежнего счастья тоже не наступят. А уж если она польстилась на деньги…