Право на ошибку
Шрифт:
Чика утер мокрое от пота лицо и протянул оплотовцу руку:
– Чутье есть – остальное дело техники. И еще… Спасибо, – с чувством проговорил сталкер, глядя Данилову прямо в глаза. – За сегодня…
– Не стоит…
– Але, гараж! – влез Антиквар. – Мы кого-то ждем? Всплеск накроет. Вперед. Я веду.
Отряд продолжил движение. Пройдя КПП, сталкеры вышли к Могильнику.
Могильник – визитная карточка ЧЗО [11] . Типичное проявление человеческой натуры, от природы стремящейся загадить
11
ЧЗО – Чернобыльская Зона Отчуждения.
Недалеко от КПП располагалось целое кладбище, состоящее из вертолетов, экипажи которых тушили горящий реактор, пожарных машин, грузовиков, всевозможных кранов и прочих транспортных средств. Уничтожить их было невозможно из-за радиации, и весь этот металлолом попросту бросили, создав огромный полигон, простирающийся на несколько километров вокруг. Кроме техники повсюду возвышались курганы радиоактивного хлама, который свозился сюда от ЧАЭС и прилегающей к ней территории. Радиационный фон здесь во много раз превышал норму. Подходить к холмам, ощетинившимся, словно ежи, торчащими в разные стороны «иголками» ферм, балок, бетонных столбов и плит, было очень опасно, так как многие из них содержали остатки конструкций четвертого энергоблока.
Однако для Зоны и ее обитателей радиация была не опасностью, а просто очередной досадной помехой. Свалку быстро обжили, создав более-менее безопасные проходы между самыми большими очагами. Так что вскоре жизнь закипела здесь ничуть не слабее, чем в других местах.
Путники миновали кладбище техники, заросшее высоченным бурьяном, и направились по дороге, напоминавшей полигон по испытанию ракетно-бомбового вооружения. Им приходилось мало того что постоянно петлять между воронками, так еще и обходить большое количество аномалий. Сходить с дороги было очень опасно. Приблизившись к курганам, человек моментально попадал под воздействие сильного облучения. Да и аномалий там попадалось гораздо больше.
Пройдя поворот, Антиквар, занявший место ведущего, повел отряд в сторону старого ангара вагоноремонтного цеха:
– Нам туда, – пояснил сталкер Данилову. – Повидаемся с одним человечком.
Стас понимающе кивнул, продолжая смотреть за дорогой. Взгляд оплотовца безошибочно определил видневшиеся вдалеке огромные цистерны. Далее растрескавшееся дорожное полотно поворачивало на восток прямо к блокпосту «Оплота». К дому.
Стас как раз рассматривал удручающий пейзаж, с надеждой поглядывая на родную тропинку, когда его взгляд скользнул по разбитой автобусной остановке. Внезапно он остановился.
– Э… Какого лысого? – удивленно спросил Чика, на ходу воткнувшись Стасу в спину.
– Вы ничего странного не замечаете? – Данилов кивнул на покосившуюся остановку.
Все дружно повернулись в направлении, которое указывал оплотовец. С остановкой и впрямь происходило что-то странное. Стены ее вдруг начали подрагивать, резко теряя очертания, а потом все вернулось в обычное состояние.
– Твою мать, – Антиквар задрал голову вверх и посмотрел на меняющееся с бешеной скоростью небо. – Началось. Теперь тикать. Причем очень быстро. Минут десять у нас еще есть. Он только набирает силу.
Всплеск и вправду только начинался. Пространство принялось кривиться и плыть. Резко потемнело, над головой поплыли свинцовые тучи, висящие так низко, что, казалось, вот-вот заденут макушку случайного зеваки, решившего полюбоваться буйством измененной природы, вместо того чтоб бежать со всех ног к спасительному укрытию.
Сталкеры побежали к вагоноремонтному цеху.
Небо начало приобретать красноватый оттенок, который становился все темнее и темнее, пока не стал почти малиновым. Огромные молнии прочерчивали в небе невероятные узоры. Каждую вспышку сопровождал оглушительный грохот, от которого земля начинала ходить ходуном. Ветер сменился настоящим ураганом. Радиоактивная пыль и мусор тучами кружили над Могильником, собираясь в один огромный смерч, который вот-вот мог начать движение и пройтись по всей Зоне, собирая по пути страшную жатву. Легкие толчки усилились. Рискуя упасть, Стас догнал своих уже возле ворот. Внезапно споткнувшись о выступ, он обернулся, что-то почувствовав. Пробежав взглядом по окрестностям, вдруг заметил на холме фигуру, одетую в длинный плащ. Расстояние было довольно велико, но оплотовцу показалось, что человек поднял руку в приветственном жесте и, повернувшись спиной, исчез за холмом.
«Тьфу, померещится же…» – Данилов чуть не сплюнул, но вовремя спохватился, иначе плевок растекся бы по стеклу шлема. Еще раз кинув взгляд на холм, где он только что видел странную фигуру, Стас припустил за напарниками.
Тем временем Антиквар открыл калитку и последовал в темное нутро ангара, уводя за собой остальных.
– Куда мы? – спросил оплотовец.
Вместо Ивана ответил Чика:
– Здесь довольно глубокий подвал, который одни наши знакомые оборудовали под схрон. Стены толстые, так что Всплеск можно пересидеть абсолютно спокойно.
Антиквар подошел к полуразобранному вагону и прыгнул в расположенную под ним глубокую смотровую яму. Его примеру последовали остальные. По центру располагалась довольно большая крышка люка из цельного листа стали. Антиквар рванул ее на себя. Однако его постигла неудача – люк оказался заперт изнутри.
– Не понял…
Сталкер дернул еще раз. Дверь не поддалась. Тогда он изо всех сил загрохотал по железной крышке прикладом автомата, начиная злиться:
– Какого хрена?! Кто там заперся?! Откройте, не будьте козлами!
После непродолжительной паузы за дверью раздался голос:
– Чего орешь, блин? Че надо, блин?
– Мардин, гадина, открывай! Нас сейчас накроет! – прокричал Антиквар, узнав обладателя голоса по его характерному «блин».
– Ага, блин. Разбежался, блин, – не согласились за дверью. Судя по тону, веские доводы Ивана обладателя голоса не удовлетворили. – Вход платный.
– Мардин! Это Антиквар, открывай, пока я добрый! Иначе скажу Купцу, он тебе яйца оторвет. И мне же потом продаст. Как сувенир.