Право на репрессии: Внесудебные полномочия органов государственной безопасности (1918-1953)

Мозохин Олег Борисович

7. По финской операции ни одного финна вообще не арестовано, но зато значатся 5русских, 8 евреев, и 2 прочих...

Приведенные выше цифры дают основание сомневаться в правильном понимании Вами приказов Наркома и в том, что оперативные удары Вы нанесли действительно по тем вражеским контингентам из национальных колоний, на которые указывали приказы».

Ну где же в Свердловской области в таких количествах, какие планировались Центром, можно было найти финнов или румын? Вот и приходилось начальникам управлений НКВД СССР по проводимым операциям расстреливать всех подряд для установленного количества, чтобы самим не попасть в эту мясорубку [226] . Приказы Н. И. Ежова по проведению массовых арестов не только ориентировали,

но и обязывали местные органы НКВД вскрывать повстанческие организации, шпионские, диверсионные группы и т. п. Сотрудники органов НКВД были поставлены перед необходимостью арестовывать сразу сотни и тысячи человек. Для придания видимости законности выдумывались различные повстанческие, правотроцкистские, шпионско- террористические, диверсионно-вредительские и тому подобные организации. Получилось так, что почти во всех краях, областях и республиках существовали эти организации и центры и, как правило, их возглавляли первые секретари обкомов, крайкомов или ЦК нацкомпартий.

226

Там же. Пор. 86. Л. 32-35

Так, в бывшей Западной области руководителем «контрреволюционной организации правых» был первый секретарь обкома И. П. Румянцев, в Татарии — бывший первый секретарь обкома А. К. Лепа, в Челябинской области — первый секретарь обкома К. В. Рындин, в Свердловской области — секретарь обкома Кабаков и т. д.

НКВД Таджикской ССР вскрыл контрреволюционную буржуазно-националистическую организацию. В ее руководстве состояли четыре бывших секретаря ЦК КП(б) Таджикистана, два бывших председателя СНК, два бывших председателя ЦИК республики, 12 наркомов и один руководитель республиканских организаций, почти все заведующие отделами ЦК, 18 секретарей РК КП(б) Таджикистана, председатели и заместители председателей райисполкомов, писатели, военные и другие партийно-советские работники.

На 15 апреля в Ашхабаде по приказам № 202,233,326 были арестованы 7611 человек. Из них: шпионов — 1745, перебежчиков — 1472, контрабандистов — 1569, вождей племен — 53, руководителей откочевок — 99, басмглава-рей и активных бандитов — 448, сектантов — 145, бывших служащих английских и иранских фирм — 6, старост колоний — 10, связанных с дипломатическими и иными инофирмами на советской территории — 62 и прочего контрреволюционного элемента — 2000; из общего числа по шпионажу: английских шпионов — 446, японских — 54, германских – 36, китайских — 8, иранских — 757, афганских — 173 и прочей «окраски» шпионов — 271, из общего числа — иранских подданных с просроченными документами — 193, вне подданства — 110, афганских подданных с оформленными документами — 12, афганских подданных с просроченными документами — 31, вне подданства — 276.

В Дагестане в это время отмечалась исключительная медлительность выполнения приказов наркома и мизерность цифр, свидетельствующих о полном отсутствии учета агентуры иноразведок. Были арестованы только 417 человек. М. П. Фриновским приказывалось следствие по оставшимся 167 лицам закончить к первому мая и запиской доложить о ходе операции, отметив все мероприятия по выявлению неучтенной агентуры иноразведки в период операции и перспективы этой работы [227] .

227

Там же. Пор. 52. Л. 98. Пор. 86. Л. 329

Уже продлевавшуюся операцию по Приказу НКВД СССР № 00447 планировалось закончить не позднее 15 февраля 1938 г., однако, 1 февраля 1938 г. еще раз дано указание о продолжении операций по разгрому шпионс-ко-диверсионных контингентов из поляков, харбинцев, латышей, греков, иранцев, как иностранных подданных, так и советских граждан, до 16 апреля 1938 г. Сроки окончания операций систематически отодвигались.

Одновременно предлагалось начать аналогичную операцию по разгрому шпионско-диверсионных контингентов из финнов, эстонцев, румын, китайцев, болгар и македонцев, как иностранных подданных, так и советских граждан,

и немцев, имеющих советское гражданство.

Закончить операцию предписывалось до 15 апреля 1938 г. Установленный внесудебный порядок рассмотрения дел на арестованных по всем операциям лиц сохранялся.

При проведении операции особое внимание обращалось на выявление и изъятие перебежчиков независимо от страны и времени прибытия в СССР, а также политэмигрантов и всех, связанных с иностранными миссиями, посольствами, консульствами, концессиями и иными иностранными учреждениями [228] .

На проведение операций требовались значительные средства. 19 февраля 1938 г. Н. И. Ежов направил письмо Председателю Совета Народных Комиссаров Союза ССР В. М. Молотову с просьбой к отпущенным на 1938 г. 22 млн. рублей выделить дополнительных ассигнований на сумму 71 100 млн. рублей на расходы по проведению операции по репрессированию бывших кулаков, уголовников и антисоветских элементов. Из них в первом квартале 25 млн. рублей, во втором — 46 млн. рублей.

228

Там же. Пор. 1525. Л. 330. Пор. 2. Л. 62-63

Приведенные цифры показывают, что расходы на «репрессии» возросли более чем в три раза. Это свидетельствует о незапланированности таких масштабов репрессий. Иными словами, репрессивный государственный механизм в этот период стал неуправляем [229] .

В феврале 1938 г. в НКВД УССР была проведена инспекторская проверка, в ходе которой подвели итоги работы по разгрому шпионо-троцкистских, правых, военно-фашистских, националистических и иных антисоветских сил на Украине.

229

Там же. Оп. 5. Пор. 37. Л. 266

В процессе этой работы, прежде всего по массовым операциям на Украине, отмечался ряд недостатков. Обращалось внимание на то, что процветала вредная погоня за голыми количественными показателями выполнения и перевыполнения «лимитов». Арестовывали в основном низшее звено, а руководящие вражеские кадры и возглавляемые ими антисоветские организации из-под удара якобы уходили.

Отсутствовала необходимая оперативно-политическая целеустремленность в массовых операциях. Подчеркивалось, что осталась не полностью ликвидированной значительная антисоветская и шпионская база в пограничных районах, особенно в Каменец-Подольской области. Очень слабо проводились операции в областных центрах и городах, в промышленности и на транспорте. Указывалось, что крупнейшим недочетом работы по массовым операциям на Украине был низкий уровень следствия.

В результате репрессированные кулаки, националисты, шпионы либо осуждались несознавшимися (по отдельным областям количество сознавшихся едва достигало 20-40%), либо, в лучшем случае, давшими показания только о своей личной подрывной деятельности, но утаившими организационные связи и руководителей антисоветской работы.

Выявлены недостатки в учетной работе. Главнейшими недостатками являлась крайняя поверхностность и неконкретность учета. Так, по всем областям УССР учли около 10 тысяч человек, исключенных из КП(б)У, которых причислили к категории, подлежащей репрессированию.

Считалось, что новый учет контингента, подлежащего репрессированию, проведен при крайне незначительном использовании оперативных возможностей, при отсутствии должного внимания к оперативным и следственным материалам.

В результате слабо учитывался, а также совершенно недостаточно выявлялся новый контингент по польской, немецкой, румынской операциям, являющимся для Украины основными в разгроме и ликвидации шпионских баз.

В целях устранения отмеченных недочетов и для обеспечения высокого оперативно-политического качества дальнейшей работы по массовым операциям приказывалось немедленно пополнить учет лиц, подлежащих репрессированию по массовым операциям, обеспечив прежде всего проведение операций в городских центрах.