Право на силу
Шрифт:
– А чё туда-то загнали?
– Овчаренко приказа-а-а-ал… Машин много, только там поместились…
– Понял. Да ты не вой, не вой. Скажешь что надо – отпущу, сдался ты мне… Твои тоже не узнают, не ссы. Сколько машин?
– Семь «Уралов» с кунгами, три «шишарика» [26] тентованых, «коробочка» восемьдесят вторая [27] , – парень начал успокаиваться, и разбирать вой из-под резины стало легче. – «Камаз» с цистерной. Еще одна фура, «Урал». В ней шесть «квадриков» [28] . И «Ти-и-игр»…
26
«Шишарик» – ГАЗ-66.
27
«Коробочка»,
28
Квадрик – квадроцикл.
– Хрена се! – Данил присвистнул. – «Тигр» даже?! Какой?
– КШМ вроде… Я не разбираюсь…
– Не разбирается он… На крыше сколько люков?
– Один… И пулемет торчит…
– Ноль четырнадцатый, значит… [29] Армейский вариант… – Данил задумался. – Хрена се, гости у вас! Че привезли?
– Не знаю… – пацан всхлипнул, но было видно, что он постепенно успокаивается. – Народу понаехало – человек пятьдесят, не знали, куда разместить. В цистерне, точно знаю, – соляра, при мне машины заправляли. В кунгах народ ехал, а вот что в «шишариках» везли – мне не доложили. Патроны, скорей всего, – ящики такие же, как у нас на складах.
29
ГАЗ-2330 «Тигр» – российский многоцелевой автомобиль повышенной проходимости. Основной покупатель – армия и внутренние войска. В частности ГАЗ-233014 «Тигр» – армейский вариант бронированного автомобиля.
В крыше машины имеется один большой вращающийся люк со складывающейся крышкой и кронштейны для крепления оружия. Предусмотрены места для укладки боекомплекта, реактивных противотанковых гранат типа РПГ-26, установки радиостанции и блокиратора радиоуправляемых взрывных устройств.
– Не факт, не факт… А товар какой? Не патроны же, у вас их жопой жуй.
– Так нету торгашей. Одни вояки приехали. Все в полном боевом. Из оружия больше натовских стволов, чем наших. Броники ненашенские мелькают. И в двухслойных демронах все как один.
– В двухслойных? – удивился Данил. – Серьезные ребята… Гонишь, наверное…
– Да не вру я! Торгаши в часть и не заезжают никогда, вон напротив ворот табором встают.
А вот это и впрямь была правда. Торговцы никогда не заезжали внутрь части. Опасались, понятное дело. Вставали на пятачке перед воротами, ставили машины в круг и торговали под защитой пулеметов. Так что здесь караульщик точно не соврал. Да и остальные сведения проверить не сложно. Легкий непринужденный шантажик – и готово…
Данил слез с пацана, уселся около дверного проема, уперся спиной в бортик.
– Все, подъем. Только руки на виду держи, а то я нервный по утрам.
Горе-охранник тоже встал, отполз в противоположный угол вышки, забился, поджав под себя ноги. Опять захлюпал – похоже, отходняк попер от пережитого стресса.
– Да ладно хлюпать-то, – Данил сунул нож в ножны, снял винтовку.
Пацан испуганно съежился, упулился на «винторез»… Ага, узнал… Раньше-то винтовка за спиной висела, видно ее не было, а в этой лохматой хламиде да в противогазе под капюшоном, разве человека разглядишь? «Винторез» – он приметный, Данил один только в округе с таким ходит, у которого на прикладе упор под щеку наставлен, да магазин на десять патронов. Прапор и Герман, у которых тоже имелись такие же машинки, предпочитали двадцатипатронные магазины от «ВАЛа» [30] .
30
АС «ВАЛ» – бесшумный автомат, разработанный в климовском ЦНИИточмаш конструкторами П. Сердюковым и В. Красниковым во второй половине 1980-х годов вместе с бесшумной снайперской винтовкой ВСС и состоящий на вооружении подразделений специального назначения России.
– Дядь
– Я, я. Да не ссы, сказал, не нужен ты мне.
– Да я чё… Я ничё… А ты… Да ты бы… – слова, похоже, закончились. – Да я ж не знал, что эт ты, думал, кто со стороны!
– С какой стороны-то?
– Да мало ли… А ты – вот так… – в голосе послышалась обида. – Больно, блин! Ты бы у Прапора спросил, разве б он не сказал?
Данил хмыкнул, поглядел на часы. Пора закругляться… Посмотрел на пацана так, что тот даже сквозь стекла противогазные смысл взгляда уловил. Проникся…
– Понимал бы чего, сопля… Короче, так. Если ты соврал чего или недосказал – твои об этом разговоре узнают, понял? И Прапор – первым. Че тогда будет тебе, понимаешь?
Парень сглотнул – шантажик удался. Буркнул угрюмо:
– Понимаю…
«Да, дружок, теперь все. Теперь обратного пути нет – или отвечай перед своими, раз накосорезил, или молчи в тряпку и дальше налево сливай. Отвечать – это надо смелость большую иметь, а смелость-то мы пока в себе и не воспитали, раздолбаи мы пока. Так что, понял уже сам, не дурак, что вся жизнь твоя дальнейшая от тебя теперь не зависит. Ничего, наука будет. Дал разок слабину – и всю жизнь на крючке сиди, крысятничай. Мне-то твоя жизнь без надобности, а если другой кто зацепит – не слезешь…»
– Вот-вот. Так что если еще что есть сказать – милости просим.
Пацан молчал, сопел только.
– Ну, как знаешь. Лады, пойду я, пожалуй, пять доходит. А ты полежи, поспи. Ты ж у нас спать любишь… – Данил придвинулся к нему поближе, вешая «винторез» на грудь.
Знакомый, не знакомый – а меры принять надо. А то вот так уходить будешь, а у него героизм проснется. Саданет из пулемета – и клей ласты. Что жил – все зря…
Пацан слишком поздно понял, к чему это было сказано, про сон. Попытался загородиться – да куда там. Кулак сталкера жестко врезался в скулу, голова незадачливого охранника мотнулась назад, и он, обмякнув, сполз на пол. Данил выглянул из-за бортиков, огляделся. Тишина. Солнце уже поднялось над горизонтом, без минуты пять, Сашка вот-вот сигналку подорвет. Не упустить бы момент.
Сталкер перевалил через перильца, сполз, повис на руках, упираясь ногами в распорку между бревнами-основаниями. Только приготовился ждать – БА-БАХ! – со стороны заправки рвануло. Грохот, вспышка, дым – главный взрывник Убежища свою погонялку всегда оправдывал. Данил разжал руки, слегка толкаясь от распорки, сгруппировался в полете и мягко приземлился на землю. Ноги спружинили, перекат, нырок за ближайшую оградку. Затаился, осматриваясь, – тишина. Караульщики на вышках тоже наверняка затихарились, нарушителей в районе заправки высматривают. Ну и ладно, мешать не будем, уйдем тихо, по-английски, – Данил крутнулся на пузе и пополз через заросли кустарника прочь.
Глава 4
Детские годы чудесные
И настали для деда Михи дни, полные забот. На старости лет завести ребенка – тяжело… Хотя, собственно говоря, почему же на старости? Сорок семь лет – еще далеко не старик, а так… молодой дедушка. Он и не сомневался, что сможет из ребятенка настоящего мужика вырастить. Сила в руках есть, и до маразма еще далеко – а больше ничего и не нужно.
Соседи, понятное дело, не оставили. До людей к тому времени уже дошло, что сообща выживать получается успешней, чем поодиночке. Женщины наведывались, помогали. Нянчили, кормили, пеленали, задницу подтирали. Особенно матушка Галина, отца Кирилла жена, зачастила. Своего-то у них тогда еще не было, Санька только спустя два года родился, а детей она любила до беспамятства. Вот и помогала, как могла. Ну и, понятное дело, кому же и крестной становиться, как не ей? Так, в три месяца, у Даньки и появилась хоть и не родная – но все же мама.
Впервые то, что радиация все-таки затронула организм внука, дед Миха понял, когда Даньке исполнился год. Уже, казалось бы, – достаточно большой ребенок для того, чтобы лысенькая головенка покрылась пусть даже редкими волосиками, однако – нет. Кожа оставалась девственно чиста, ее покрывал лишь легкий белый пушок, и в душу деда Михи постепенно начал закрадываться страх. Ночами он – не то чтобы атеист, но почти не верящий в Бога – молился. Пусть – лысый. Разве это так страшно? Вовсе нет – больше на расческах, на стрижках сэкономит, да и голова всегда будет в чистоте.