Право на страсть
Шрифт:
— Доброе утро, Руслана Михайловна, — спокойно произнес мужчина и протянул крепкую ладонь для пожатия. — Я ваш новый телохранитель.
— Мда? Занятно, — не стала скрывать я удивления, рука уже метнулась к телефону. — И за что же мне такая честь? Папа изволит сомневаться в моих способностях?
Я уже мысленно планировала, что сказать отцу, какими аргументами оперировать и как быстрее убедить его в столь опрометчивом и напрасном поступке. Мне не нужен телохранитель. Мне с головой хватает водителя
— Нас нанял ваш жених, Руслана Михайловна, — возразил мужчина. — Разрешите представиться: Игнат Подгорный.
— Жених? — на автопилоте произнесла я.
В телефоне раздался голос отца. Кажется, я все же умудрилась позвонить грозному родителю.
— Доброе утро, дочь! — привычно поприветствовал папа. — Что-то срочное? Если не терпит до обеда, то дуй ко мне.
— Все в порядке, пап, — успокоила я отца. — Просто хотела сказать, что Реми улетел. И вроде как вечер у меня свободный.
— Реми! Тоже мне, заботы. Дочь, вот почему у людей зятья нормальные, а у меня с матерью вот такое… нечто.
— Па, он не «нечто», а нормальный мужчина, — вздохнула я.
— Нормальный мужик не трясет хозяйством перед толпой пидоров, — хмыкнул отец. — Все, дочь, отбой. Вечером перетрем.
— До вечера, па, — согласилась я и добавила: — Ты там аккуратнее.
Отец прервал связь. Я взглянула на мужчину, терпеливо застывшего в ожидании.
— Позывные у вас какие, Игнат Подгорный? — прищурилась я.
Реми выбрал весьма удачное время. Звонить я ему не смогу. Гаденыш сейчас в воздухе. И еще часов пять будет вне зоны доступа. А за пять часов мой гнев уже уляжется. Выход один — смириться с присутствием новых телохранителей в моей жизни.
— Горыныч, — ответил Игнат. — Сказочный персонаж.
Мужчина не улыбался, но я видела в глубине цепкого взгляда веселье. Весело вам, да, уважаемый Горыныч? Ну-ну!
— Не путайтесь под ногами, Горыныч, — предупредила я, занимая свое место в салоне автомобиля.
— По коням! — скомандовал мой новый охранник в переговорное устройство.
Я заскрипела зубами. В прямом смысле. Реми что, совсем обалдел и нанял целую команду? Ну, уж нет! За пять часов мой гнев не уляжется!
До позднего вечера я крутилась, как белка в колесе. Казалось, что на меня обрушились все проблемы «Леогарда». Замы Львовского бесновались. Приходилось решать не только дела, которые я исполняла в качестве секретаря генерального, так еще и частично обязанности самого гендиректора. Роман Дмитриевич спокойно отдыхал, запретив смертным связываться с ним. Но я нашла выход. Звонила Раттане и вкратце сообщала обо всем, что происходило в отсутствие руководства.
К вечеру я была выжата, как лимон. Меня хватило лишь на то, чтобы упасть на заднее сиденье.
— Куда? — уточнил
— К родителям, за город, — решила я.
Дома — хорошо, уютно. Дома — мама и моя комната. Дома не так одиноко без этого чертова Реми, чтобы ему неладно было в своей Франции!
Мама встретила горячим чаем. Ужин был накрыт на столе в уютной кухне. Но мы с мамой решили подождать отца. Папа звонил, предупредил, что уже в пути.
Спустя час отец так и не появился. Через полтора часа мама убрала жаркое в духовку и вскипятила чайник.
Личная охрана отца молчала.
Чувство беспокойства крепло и расползалось по всему телу.
— Игнат, отправьте людей на трассу, — попросила я.
В конце концов, моя охрана, что хочу, то и творю. Вернее, туда и посылаю. И даже если с отцом все в порядке, и у него просто-напросто появились неотложные дела, то я в свое оправдание сошлюсь именно на это. Ставить под сомнение службу безопасности Громова я не собиралась.
— Слушаюсь, — кивнул Горыныч и тут же связался со своими парнями.
Мои опасения оправдались. Горыныч спустя полчаса ожидания доложил.
Слова Игната звучали сухо и по делу. А внутри меня разыгралась буря. Мама тихо плакала, упав в кресло. А я от нескольких слов превратилась в механическую куклу. Не было слез. Не было паники.
— Пусть кто-то посидит с мамой, — сипло проговорила я. — И вызовете врача. Пусть дежурит рядом.
Горыныч кивал, соглашаясь.
— Машина готова. Можем ехать, — предугадал новое распоряжение Игнат.
Я забыла о теплых вещах. Вышла на улицу в спортивном костюме. Игнат ничего не упустил из вида. Придержал пальто, подал телефон. Буквально впихнул его в мои заледеневшие пальцы. Придержал двери автомобиля для меня.
Все движения я совершала на автопилоте. Словно кто-то управлял мною со стороны.
Игнат сел рядом. Я не возражала.
— Я хочу знать о каждом шаге Неверского. Каждом гребаном шаге, — прошептала я, сцепив зубы.
У отца было много врагов. Но никто из них не рискнул бы вот так, в открытую, выступить против. Да и не выгодно это. Громов живой — куда более ценный человек, нежели Громов мертвый.
Оставался либо Влад, либо кто-то, о ком я не знала. Но отец не зря готовил меня, не зря посвящал не только в дела фирмы, но и в теневой бизнес. Я не лезла, но знала обо всем.
— Слежка установлена со вчерашнего дня, Руслана Михайловна, — отчитался Игнат.
— Проша? — уточнила я.
— Да, Прохор дал четкие распоряжения. Вас охранять, Неверского отслеживать. Но, судя по взрыву, мы облажались, — Горыныч последние слова не проговорил, практически выплюнул.
Я отвернулась. Нет, нельзя сдаваться. Не время.