Право на власть. Часть 2
Шрифт:
– Что-либо еще, мой Император? — поинтересовался секретарь.
– Нет, подай мне на подпись. Сделай копию черного свитка на столе в моем кабинете. Вот, прими, — правитель достал небольшую печать, краем которой порезал себе ладонь, после чего обмакнул ее в свою кровь, отливающую золотистым светом. — Прижми к замку свитка, иначе он тебя убьет.
– Да, мой Император.
– Копию и это письмо доставить правителю Гарадата как можно скорее.
– Слушаюсь, — секретарь поклонился, после чего исчез в неприметной двери позади престола.
– Приготовьтесь, — взглянул полуангел на все еще склонившихся перед троном паладинов. —
– Да, мой Император, — хором ответили паладины.
Пусть каждый из них ощущал досаду от такого решения, но все они понимали, насколько опасный враг попался им на этот раз. Врожденная способность крылатых людей превращала любого разумного в их раба без всяких рабских ошейников. Такие измененные люди рано или поздно проникнут в высшие круги общества, медленно подтачивая силу Империи. И, что самое ужасное, даже ангелы не имели способа вернуть порабощенным их разум.
***
Шагар сидел на дрожавшем от страха перед ним драконе. Это был один из сильнейших воинов, присланный из Драконьих гор специально для сопровождения правителя Гарадата. Остальные крылатые рептилии заперлись в горах, старательно выжигая любое отдаленно напоминающее фаира существо. Драконы очень боялись оказаться под ментальным ударом вторженцев. Для свободолюбивых рептилий не было ничего хуже, чем превратиться в безвольного раба. Император, прекрасно понимая менталитет этих существ, не стал настаивать на их участии в предстоящей войне.
– Вперед, — приказал он.
С громким ревом приведённая им армия вторглась на территорию Садайского королевства. Силы, которые возглавил лично Шагар, состояли из сильнейшей элиты его Империи. Каждый из идущих в бой магов носил на своей шее рабский ошейник. Все ошейники были подключены к управляющему перстню на пальце Советника с демонической кровью в жилах или же к перстню Императора. И, несмотря на унизительность ситуации, никто не воспротивился этому. Рабский ошейник в данный момент имел только один запрет — на атаку своих. Если разумный попадет под действие навыка крылатых, его парализует, как только он попытается навредить армии. Это был единственный на данный момент способ быстро и без жертв изолировать захваченных фаирским навыком солдат, перенаправив их в тыл к ментальным магам. Все в имперской армии понимали, что если им не повезет попасть в ментальное рабство, то этот ошейник станет для них единственным шансом выжить и вернуть свою индивидуальность.
– Как я и думал, — произнес Шагар, когда навстречу его армии вышли обычные крестьяне с вилами и топорами. — Здесь все поражены. Старайтесь надеть на них рабские ошейники, без нужды не убивайте. Все-таки, это мирные.
Если бы эти люди не оказались под влиянием, то никогда не пошли бы против могущественной армии с вилами в руках. При этом, здесь были не только взрослые мужчины, но и старики, и дети. Все они смотрели на гарадатцев с ненавистью в глазах, любой ценой желая исполнить приказ своих хозяев и остановить темных солдат.
В этом мире войны были частым явлением. Как правило, воюющие страны никогда не трогали мирных, понимая, что если их уничтожить, то некому будет работать на земле. Мирные жители же, давно привыкнув к бесконечным склокам между государствами, просто покорно склонялись перед проходящей мимо них армией, даже не думая о сопротивлении. Обычному крестьянину
Очень быстро пехотинцы скрутили несчастных крестьян, успокоив их рабскими ошейниками. Эти люди были оставлены в своей деревне с запретом вредить армии Гарадата. В остальном они не были ограничены, так что вполне могли продолжить вести свою мирную жизнь.
– Мой Император, — подъехал на горячем гнедом жеребце к правителю Сорк, которого Иллит привычно называла Гвоздем. Парень безропотно сносил такое обращение от девушки, но в реальности у него был очень и очень высокий статус в Империи. Как Темный Паладин, он был одним из членов Темного Совета, человеком, над которым официально стоял один только Император.
– В чем дело? — взглянул на молодого человека Шагар.
Бывший некогда простым алхимиком с черным, самым низкоранговым, амулетом мага, Сорк сейчас являл собой совершенно другого человека. Привычка командовать за последние годы добавила его манерам уверенности.
– Если мы будем порабощать каждого жителя этой страны, то ошейники очень скоро иссякнут. Артефакторы завтра пришлют нам новую партию, но им не создать их столько, чтобы обеспечить десятимилионное население.
– Я знаю это, — взглянул Шагар своими черными глазами на Сорка. — Но нам необходимо обеспечить свой тыл. Для этих целей ошейников хватит.
– Прошу меня простить, — стушевался Сорк. Конечно же, Император подумал обо всем этом заранее.
Правитель лишь кивнул, принимая извинения. Тройки магов-убийц уже разошлись по всему королевству в поисках вторженцев.
Шагар вполне логично предполагал, что большое количество подчиненных разумов должно создавать определенную нагрузку на крылатых. Он хотел проверить свою теорию. Если фаиров станет слишком мало, не пробудятся ли некоторые захваченные люди? Что, если вторженцы не смогут удержать контроль малыми силами над большим населением? Император хотел выяснить предел этой их врожденной способности. Пытки представления об этом не давали, так как фаиры и сами уже были не уверены. За века рабства население у них на родине полностью привыкло подчиняться и считать крылатых своими хозяевами и Высшими существами. Благодаря этому под непосредственный контроль брались только приближенные к ним слуги и маги, которым запрещалось пользоваться силами, если они не находятся в подчинении. Попав же на чужую территорию, не только они стали сюрпризом для местных жителей, но и сами фаиры были вынуждены заново знакомиться со своими пределами.
– Мой Император, у меня срочное послание из Светлой Империи, скрепленное личной печатью Светлого Императора.
– О? — Шагар с интересом обернулся к своему секретарю, следовавшему за его драконом верхом на лошади. Правителю стало любопытно, что понадобилось вдруг зашевелившемуся светлому после столь долгого пассивного выжидания. Черепаха рискнула высунуть нос из-под панциря? — Давай его.
Получив запечатанный свиток, Шагар поморщился от неприятного ощущения, исходившего из наполненной Светом печати. Проигнорировав покалывание пальцев враждебной стихией, он сломал печать и быстро прочитал несколько строк.