Право на жизнь
Шрифт:
— Действительно… — протянула Озара. — Мне то нападение казалось очень подозрительным. А оно вот как… Так она жива?
— Ну… Это как сказать, — задумался Бай, переглянувшись с братом. — Кикиморы-то точно нет больше…
— Так что вы намерены теперь делать? — спросила Оляна. — Кроме того, чтобы «приглядеть за нами».
— Мы специально постарались попасть сюда раньше, чтобы предупредить о том, что про Змейлор дед уже знает, — ответил Хэй.
— Сюда прибудет его дочь и, скорее всего, постарается как-то выманить вас отсюда, — сказал Бай. — Мы же… не получали
— То есть вы… — прищурилась Ожега.
— Поможем вам чем сможем, — расцвёл улыбкой Бай.
— Так вы хотите прятаться тут семь лет? — раздражённо перебил Хэй, бросив взгляд на брата. — По большому счёту это ничего не решит. Даже если вас и не выкурят. Дед ждал исполнения Договора больше десяти веков, что ему каких-то пара лет.
— Мы тренируемся. И вызовем Ящера на бой по законам Горгон, — вскинула голову Ожега.
Хэй прыснул и расхохотался.
— Дед очень силён, его вряд ли удастся победить в открытом столкновении, — пробормотал побледневший Бай.
— Ну уж сдаваться мы точно не собираемся! — сказала Озара.
— Затея дурацкая и заранее обречена на провал, — отсмеявшись, вынес свой вердикт Хэй. — Но почему бы и нет? Мы поможем вам.
— А дедушка не заругает? — хмыкнула Юля.
— Дедушка у нас своеобразный. Живёт долго, скучно ему, а так — чем не развлечение. Да и когда это ещё будет, — в тон ей ответил Хэй, почему-то глядя на Оляну.
Оляна старалась помалкивать и просто слушать свой Дар, чтобы их не могли обмануть или что-то не договорить, но подвоха не ощущала. Даже Хэй, который казался внешне более отстранённым, как будто… как будто тоже был рад. Впрочем, от Бая эмоций исходило гораздо больше, и они затмевали его более сдержанного близнеца.
И Хэй, и Бай периодически украдкой на неё поглядывали, а Оляна вполуха слушала, как эти двое делились информацией про своего деда и его способностях. Что больше походило на хвастовство, такой Ящер фантастически сильный физически и магически, умный, дальновидный и хитрый. К разговору подключился даже Яровзор. О том, что у них есть Василиск, обладающий окаменевающим взглядом Великого Полоза, они по молчаливому уговору братьям не рассказали. Пока не до конца доверяя. А Оляна раздумывала над тем, как ей вести себя с братьями, которые раздавали столь непрозрачные намёки.
Примечание: Схема Озары с уроками Змейлора есть в дополнительных материалах.
Глава 3
Переживания
— Ну чего, всё-таки нашёлся этот ваш человек? — спросила Добрынка, когда Юля пришла вечером в комнату. — Видала издали, что с вами он ходил.
— Почему ты его недолюбливаешь? — спросила Юля у сестры, которая уже готовилась ко сну.
Добрынка чуть поморщилась.
— Раз уж спросила ты, отвечу. Дрянь-человек он, вот почему. Гниль у него внутри. Перед тобой притворялся, а передо мной притворяться ему не нужно было. Никчёмный, а воображал о себе невесть что. Злоба и зависть его распирали.
— Ты поэтому мне сказала, что невместно мне в одиночку
Добрынка только неопределённо хмыкнула и повернулась на бок, отворачиваясь лицом к стене.
— Он… умер просто… — тихо сказала Юля.
— Как умер? — повернулась к ней сестра. — Я ж недавно его видала…
— Не Данила это был, а другой в его теле. А Дэн… — слёзы начали душить и потекли горячими дорожками по щекам. Юля даже сама не думала, что так горько ей станет от того, что случилось. — А Дэн… вроде как тело покинул. Он спрыгнуть со скалы хотел вроде бы…
— Как решил, так и сделал, — сказала Добрынка, которая подсела рядом и обняла Юлю за шею, успокаивая её как маленькую. — Поплачь… Легче будет.
— Просто получается, что он не дождался своего «шанса» буквально какое-то мгновение! — захлёбываясь рыданиями, сказала Юля. — Так несправедливо!
— Значит, так судьбой уготовано, не дождался он своего шанса, сдался, руки на себя наложил, — монотонно ответила Добрынка, покачивая Юлю. — Это грех большой. В деревню пойдёшь, свечу поставь душе его грешной, чтобы упокоилась с миром.
— Свечу? Там церковь есть, что ли? — удивилась Юля.
— Почему церковь? Храм там правиславный, мне старшие рассказывали. Вы же вроде собирались туда идти, мне Борщ сказал вчера ещё.
— А… Ой, да, мы в деревню собирались, — вспомнила Юля. — А что за храм там такой? Православный?
— Правиславный, славящий Правь, не понятно что ли? — удивилась Добрынка. — Ты свечку-то Велесу поставь и Триглаву, чтобы они человека этого непутёвого прибрали да помогли от греха очиститься.
— А разве Правь не пала?.. — моргнула Юля.
— Боги-то там остались, святыми мучениками, они теперь попасть к нам не могут, но со свечкой помолишься, и могут через вечный огонь услышать, — Добрынка оставила её и легла к себе. — Ладно, спать ложись, утро вечера мудренее.
Утро и правда оказалось мудреней, хотя Юля почти не спала. В голове крутилось много чего, и воспоминания о бабушке Белаве, которая помогла только после того, как Юля наладила с той отношения, и Арина Глебовна, мать Озары, которая отправила её в Змейлор без долгов, но с которой пришлось ей самой договариваться и торговаться. И Данила, который перед их уходом в Навь высказался по поводу того, что они просто не хотели за него впрягаться.
— Добрутро… — буркнула Юля, плюхаясь на свой стул в трапезной. Есть ей хотелось неимоверно, вчера из-за всех переживаний кусок в горло не лез, и ужин она пропустила, расстраиваясь из-за Дэна. А сегодня дразнящий запах каши, сдобренной маслом, разыграл аппетит. Проснулась она поздно, когда Добрынка её разбудила на завтрак, так что пришлось поторопиться. Хорошо ещё, что никаких уроков не было, и впереди маячили какие-никакие, а всё-таки каникулы.