Право на жизнь
Шрифт:
Николай молча слушает, все так же скорбно склонив голову. Молчат и святые.
Осталось одно — лечь да помереть.
П е р в а я с в я т а я. А люди куда смотрят?
З а х а р о в н а (кивает на человека, похожего на Христа). Мне теперь один только он и поможет. Люди тут ни при чем.
Пауза.
Так, как же мне дальше быть?
Н и к о л а й (святым).
Святые не спеша поднимаются. Когда они проходят мимо, Захаровна кланяется им, а второй святой даже целует руку.
З а х а р о в н а (растроганно). Спасибо за участие… Спасибо, милые. Спасибо…
Святые удаляются. Захаровна и Николай остаются одни. Молчат.
Так как мне дальше быть-то, господи?
Н и к о л а й (другим голосом). Не узнала меня, Даша? Дашенька… (Снимает с головы венец.)
З а х а р о в н а (всматриваясь, неуверенно). Николай?..
Н и к о л а й. Он самый, женушка моя дорогая.
З а х а р о в н а. Коля, но ты же погиб?.. (Кричит.) Я же сама похоронку на тебя получила-а!..
Н и к о л а й. Погиб, в ноябре, под Руссой. Осколком мины шарахнуло сюда. (Показывает.) Прямо в горло.
З а х а р о в н а. Ох!.. Больно?
Н и к о л а й. Сперва вроде как ударило несильно. А потом кровью захлебнулся.
З а х а р о в н а. За что так тебя, Коля?
Н и к о л а й. Кто-то же должен был погибнуть. Война — дело серьезное, там по-другому не бывает.
З а х а р о в н а (с робкой надеждой). Теперь я останусь с тобой?
Н и к о л а й. Не могу, но мы еще увидимся.
З а х а р о в н а. Конечно, увидимся, Коленька, милый. Я старая стала. Значит, скоро приду к тебе насовсем.
Н и к о л а й (строго). И думать пока не смей об этом, Дарья.
З а х а р о в н а. Я все уже на земле сделала, все пережила… Да и дома своего теперича нету.
Н и к о л а й. Так уж и надо было тебе уходить?
З а х а р о в н а. Понимаешь, Катя, дочка наша, хотела из-за меня разводиться с зятюхой Ксенофонтовым. А я, чтоб семью им сохранить, не ссорить каждый день, собрала вещички вечером поздним да рано поутру, покуда они еще все спали, ушла. Теперь вот на работу нанимаюсь. Может, возьмут поварихой…
Н и к о л а й (помолчав). Ты всегда вкусно стряпала, Дашенька.
З а х а р о в н а. А как же! Тебе пирожки с картошкой нравились. Чтоб там лучок был пережаренный и перчика поболее.
Н и к о л а й (не сразу). Ты спрашивала, как быть тебе дальше. Отвечу. Ты должна… (Шепотом произносит какое-то слово.)
З а х а р о в н а. Что, что? Не услыхала я, Коля. Повтори.
Николай
(Кричит вслед.) Коленька, миленький, повтори-и!..
Николай шепотом повторяет свое слово и растворяется в темноте.
(Горестно.) Не услыхала… (Садится на лавку, на которой сидели святые, молчит, устало уронив голову на грудь.) [2]
Лавка под окном конторы, на дверях которой табличка:
2
Святые, которых мы видели в первом сне Захаровны, — это персонажи пьесы: Маня-Ваня, Лядяева, Сима и другие женщины в очереди.
В помещение Оргнабора ведет деревянное крыльцо. Раннее утро. На лавке, ожидая, когда откроется контора Мирошникова, рядком сидят М а н я - В а н я — женщина с мужскими замашками, грустная Л я д я е в а и деревенская женщина С и м а. Последней в этой небольшой очереди дремлет З а х а р о в н а — старушка в белом, низко повязанном платочке.
М а н я - В а н я. А ты, Лядяева, чего тут спозаранку кучкуешься?
Лядяева безнадежно машет рукой.
Опять с Вовчиком полаялась?
Л я д я е в а (уклончиво). На путину хочу наняться.
М а н я - В а н я. Пришла пораньше, боишься, не возьмут?
Л я д я е в а. Я свое уже отбоялась. Давно не девушка…
Появляется Т а и с ь я. Колеблется, прежде чем подойти. Решившись, надевает парик, явно чужие очки и, как в омут головой, подходит к очереди.
Т а и с ь я. Женщины, кто крайняя?
С и м а. Маманька, наверно.
Т а и с ь я. Эй, старушка!.. (Тормошит Захаровну.) Заснула?
З а х а р о в н а (очнувшись от дремоты). Да, милая?
Т а и с ь я. Вы крайняя?
З а х а р о в н а. Я, милая, я. Да ты иди вперед, я не спешу.
Т а и с ь я (усмехнувшись чему-то своему). Я тоже. (Садится рядом.) Мне присмотреться надо.
М а н я - В а н я. Чего тут присматриваться? Наше дело прямое — бери нож и шкерь рыбу.