Право первой ночи для повелителя драконов
Шрифт:
«Развлечением» оказался истерзанный «ласками» совершенно обнажённый совсем молоденький парень, прикованный по рукам и ногам к некому подобию кожаного тапчана. Наручники не были обиты кожей или бархатом и оставили на щиколотках и запястьях несчастного кровавые ссадины. Парень был «залюблен» до потери сознания, его исполосованная хлыстом грудь слабо вздымалась и опадала.
Девушку
– Ну что же ты, Дорн, меня не подождал? – попенял ему Борн. – Вместе бы развлеклись. Размялись, так сказать, перед исполнением супружеского долга...
«Мне это только снится, просто снится...» – в ужасе приговаривала Ксюша, отчаянно надеясь проснуться... но не просыпалась.
Эпилог
– Что, украли у тебя краденую жену? – насмешливо поинтересовалась тьма, постепенно просачиваясь сквозь дверь и материализуясь в человеческую фигуру.
– Откуда знаешь? – напрягся Янар, наблюдавший за пленником через защитный барьер, и машинально схватился за раненую грудь. Тело пронзило болью. Повреждения после взрыва заживали плохо, слишком уж хитромудрые чары их вызвали, отравляющие чары.
– Ты что, забыл? Я повелеваю тьмой, а тьма – она посюду. И прежде всего – в сердцах людей, особенно в них, – осклабился маг смерти. – Впрочем, не только у людей. Да, Янар Кинарский? Ты ведь не сказал своей драгоценной избраннице, кого и зачем тут держишь? А зря, очень зря. Может, она бы увидела твоё истинное лицо... помимо того уродства, которое и так видит, – с издёвкой заметил тёмный маг, который и был автором «художества», обезобразившего лицо Яна. – Так чем же ты отличаешься от меня? Почему мнишь себя лучше и чище?
– Потому что я не убиваю без разбору любого, кто окажется на пути, – процедил сквозь зубы повелитель Кинарский, который слишком хорошо помнил разъедающую боль, охватившую щёку, когда по ней полосонули магией смерти. И не простил.
– Полно тебе прикидываться безневинной овечкой, – отмахнулся пленник. – Ты такой же зверь, как и я. Даже больший зверь,
– Ты слишком высокого мнения о всеядности драконов, и уж тем более – относительно моих гастрономических пристрастий. Вынужден разочаровать, но я очень разборчив в еде и придирчив к тому, что попадает мне в рот. И даже несмотря на то, что с удовольствием перекусил бы тебе глотку, есть тебя я бы побрезговал, – презрительно бросил Дартрейн, пытаясь справиться с нахлынувшим недомоганием.
– Тогда зачем ты пришёл? – полутуманная мужская фигура сложила руки на груди. – Что привело тебя в каземат, где ты же меня и запер? В тебе вдруг проклюнулись нотки разума, и ты решил меня отпустить?
– Отпустить?! И не мечтай! Не после того, что вы с отцом и соратниками сотворили с моей страной... и ещё можете сотворить. Однако я решил заключить с тобой сделку, – нехотя выдавил Янар, хотя это было тем, чего он желал меньше всего на свете. Если бы у Яна было ещё несколько дней, если бы он успел овладеть багровым пламенем, то идти на компромисс с собственной совестью ему не пришлось бы. Но времени нет, Ксения в лапах Джерсиса, а до третьего совершеннолетия ещё почти целая декада. Предостаточно времени, чтобы законный муженёк сделал с ней всё, что ему захочется.
– Хм, любопытно... – маг смерти сделал вид, что задумался. – И каковы же условия?
– Если с помощью своей магии создашь оружие против моего врага...
Тьма расхохоталась:
– Ты просишь меня тебе помочь? Ты? Меня?! Да не наступит тот день, когда я соглашусь ради тебя пошевелить хоть пальцем!
– Тогда сиди здесь вечно! – Ян развернулся и стал пошатываясь удаляться от защищённой барьером кованой двери.
– Я выберусь отсюда, драконья твоя морда, обязательно выберусь! – крикнул пленник ему вслед. – Попомни моё слово, меченый. И не оставлю тебя в покое, обещаю! Моя кровь смешается с кровью твоей аиры и будет течь по жилам наших потомков...
Обещание прозвучало нагло, уверенно, страшно. Слишком правдоподобно, чтобы ему не верить...