Право Вызова. Книга Третья
Шрифт:
Старуха задумалась.
— Чего? Нам водопровод проведут что ли?
Кажется, я немного переврал цитату. Ну да ладно, пора выходить из образа, чтобы не пугать селян. Но иллюзию шрама через глаз и седую бородищу всё равно не развею.
— Нет, бабушка, — сказал я. — Шучу.
— Херовые у тебя шутки, сынок! Я сколько раз уже писала в…
— Подождите, бабушка. Это не наш профиль. Скажите лучше, где последний раз видели эту химеру?
— А вон тама, — старушка махнула рукой в сторону леса.
—
С тем я спустился с крыльца и зашагал прочь. Вышегор был рядом, тоже присутствовал при разговоре.
— Ну и что это такое может быть? — спросил я.
— Насколько я понял из описания, это либо кротодил, либо крококрот.
— А разница?
— Разница большая, Илья Ильич, — сказал майор-барон. — Кротодил больше раза в два, зато глубоко не зарывается, так что его поймать легче. А вот крококрота если упустил, то упустил. Эта падлюка роет, как экскаватор. Видел пару раз его норы и, скажу тебе, что это просто пиздец; он, наверное, до центра Земли дорыть может.
Звучит интересно, — подумал я. — Что кротодил, что крококрот станут прекрасным дополнением для моей армии.
— Пи-пи-пи? *справимся?* — спросил я у Правой.
— Пи-пи-пи. *Справимся*
Три часа шатания по лесу не привели абсолютно ни к чему. Дважды на нас нападали маленькие неинтересные химеры, — три ежеобразных кенгуру и небольшая стая хомякокабанов с поросятами, которые сагрились исключительно с целью защитить потомство. А вот саму гранд-химеру мы так и не нашли. Ни её саму, ни нор, ни каких-либо других следов её пребывания.
Отряд «Костик» замёрз, промок и заебался.
Было решено устроить привал. Чтобы день не пропадал даром, я приказал Лосям запалить костёр и запечь яблоки. Лоси очень обрадовались. Им совсем не улыбалось тащить на себе в обратный путь тридцать килограмм яблок, фольгу и уголь; ну да, я решил совместить приятное с полезным и подготовился.
— Не расстраивайся, — сказал Романов, присев на бревно рядышком со мной. — Время ещё есть. Не сомневайся, мы найдём самых лучших чудищ.
— А я и не сомневаюсь, — ответил я. — У нас другого выбора нет.
Повисло ловкое молчание. Именно ловкое. В последнее время мы с Андрюхой почти не разлучались и без конца только и делали, что говорили. Хороший он парнишка всё-таки, никак не нарадуюсь за Таньку.
Кстати…
Все наши темы для бесед так или иначе касались дела, а вот о личном мы всё как-то помалкивали.
— Чего у вас с Танькой? — спросил я.
— Всё хорошо.
В голосе Андрюхи я услышал какую-то грустинку.
— Что-то не так?
— Ага, — ответил Романов. — Не так. Вообще не так!
И тут я понял, что это вовсе не грустинка. Романов резко побледнел и схватился за голову; его затрясло и начало мотылять из стороны в сторону. Кое-как он
— Синее! — закричал он. — И белое! Что происходит!?
— О-о-о-о! — с улыбкой протянул я. — Знакомая история. Добро пожаловать в клуб!
— Что это такое!? Что со мной происходит!?
— Это на тебя сейчас религиозный экстаз снизошёл. Не бойся, попидорит и отпустит.
— Что!? У тебя тоже такое было!?
— Конечно было. Ты даже не представляешь, сколько раз я за тебя отдувался. И ничего, как видишь, живой. Лучше соберись и попытайся понять в чём дело. Они таким образом подсказки дают.
— Кто «они»!?
— Ну кто-кто? Боги, конечно же.
— Какие ещё, нахер, Боги!?
— Андрюха! — я влепил Романову пощёчину. — Ну-ка соберись! Это важно! Что видишь!?
— Синее и белое!
— Вспышками?
— Вспышками!
— Кружится?
— Нет!
— Сейчас закружится.
— Да ну нахуй!
— Так! — у Романова совсем уж ноги начали подкашиваться, так что я усадил его обратно. — Ну-ка тихо! Дыши, Андрюх, дыши. Фу, фу. Смотри на меня. Фу, фу.
— Фу, фу, — постарался повторить Романов.
— Это первая стадия, — сказал я.
— Чего!?
— Дыши, говорю!
— Фу, фу.
— Так вот. Это первая стадия. Сейчас синее с белым закружится, а потом тебе дадут подсказку.
Я чувствовал себя так, будто бы нам с Романовым по десять лет и он вместо воды впервые бахнул дедова самогона. Ну… или ещё чего похуже.
Ох и везучий же ты сукин сын, Андрюша. Кто бы меня вот так успокоил и за руку подержал во время моих приходов, а? Так нет же, нихрена. Всё сам, всё сам. Ну ничего, теперь твоя очередь. В конце концов, это же тебя в Императоры метят, правильно?
— Кружится! — закричал Романов. — Кружится!
— Отлично. Значит, уже скоро.
— Ох ёб твою мать!
— Андрей Палыч! Соблюдайте этикет! Вы будущий Император!
— А что дальше-то будет!?
— Либо с Богами поговоришь, либо мультики посмотришь.
— А-а-а-аа!!! — у Романова сорвался голос.
— Да что ж ты такой нежный-то, а? Терпи!
— А-а-а-а-ааа!!!
— Терпи, говорю!
И тут Андрюха резко замолк. Вот оно. Преисполняется сидит.
— Ну что? — спросил я. — Было откровение?
— Было, — кивнул Романов и указал пальцем в сторону чащи. — Нам туда…
Глава 9
Про подвиг Синеглазки
Романов бормотал про синее и белое и уходил всё глубже и глубже в чащу. Шёл он строго в определённом направлении, не путался и не петлял. Кусты перешагивал, молодые деревья гнул, ветви старых отодвигал; пару раз я чуть не схватил еловой лапой по роже.