Православие и «Нагуализм»

Смирнов Терентий

И не менее любопытно, что в позиции восприятия центрального Света все люди (маги, молитвенники…) переживают одно и то же — запредельную тайну нескончаемой, вневременной, космической, «океанической» Любви.

Пример из христианских описаний:

«…И затем входит человек во внутреннейшие завесы.

А когда осеняет человека Божественное облако в огненном столпе любви и он становится весь огнём и не в силах более этого выносить, тогда Божественное действие любви взывает к Источнику любви и говорит человеческими устами: “Кто может разлучить меня со сладкой любовью Твоей, Иисусе?” И, вдобавок, в веющем дуновении — в теле или без тела — Бог знает, — внутри жилища или вне его, на воздухе — Бог знает, — это знает лишь тот, кто видел, — весь ставший огонь — с огнём, изливая слезы любви, с

удивлением и изумлением взывает: “Останови, сладкая Любовь, воды Твоей благодати, ибо соединение моих членов распалось!” И когда он говорит это в веющем дуновении Духа с Его чудесным и неизреченным благоуханием, замирают чувства, и невозможно никакое телесное движение. И весь пленённый, связанный молчанием, он только удивляется богатству славы Божией…» (из эл. кн. «Стаpец Иосиф Афонский, пpозванный также Исихастом, Изложение монашеского опыта».)

И в подобных переживаниях, погружениях в многомерные, неисчерпаемые духовные глубины все православные подвижники едины! Это духовный экстаз!

Из откровения одного современного монаха своему старцу о видении Божественного Света:

«— Я видел…

— Что видел, ты, чадо?

— Свет, отче, сладкий-сладкий; не могу сказать тебе, отче, откуда Он, — у меня не хватает на это разума… Я видел, отче, тот Свет. Он тотчас наполнил келью, и исчез мир, скрывшись, как я думаю, от лица Его; и лишь были я и этот Свет. Не знаю, отче, было ли там тело моё, ибо я не понимал, ношу ли я тело или нахожусь близ него. Меня охватили радость неописуемая, любовь и желание великое, и побежали по лицу моему потоки и реки слёз, которые ты сейчас видишь.

Отвечал на это старец:

Это Он, чадо…» [5]

А теперь о своих переживаниях при восприятии этого же священного Света сам Кастанеда:

«…Я ощутил потрясающий подъём… Мною двигала БЕСКОНЕЧНАЯ ВСЕОХВАТЫВАЮЩАЯ ЛЮБОВЬ…» (из кн. 7, гл. 8, с. 373.)

Дон Хуан «отправил меня парить в радужном СВЕТЕ, в ЛУЧЕЗАРНОМ ИСТОЧНИКЕ МИРА и дивной БЛАГОДАТИ. Этот свет был небом, оазисом в окружающей меня черноте»;

«Субъективно я ощущал, что время остановилось. Я видел ЭТОТ СВЕТ неизмеримо долго. Описать словами всё великолепие того, что я созерцал, не было никакой возможности, но понять, что именно делает это столь прекрасным, я тоже не мог. Затем я подумал, что ощущение красоты порождается чувством ГАРМОНИИ, МИРА, ПОКОЯ и столь долгожданной БЕЗОПАСНОСТИ. Дышать было так легко, я вдыхал и выдыхал, пребывая в состоянии абсолютного покоя. Какое ДИВНОЕ ИЗОБИЛИЕ! Без тени сомнения я знал — ЭТО ЕСТЬ БОГ, ИСТОЧНИК ВСЕГО СУЩЕГО, и я встретился с Ним лицом к лицу. И я знал — Он любит меня. БОГ ЕСТЬ СУТЬ ЛЮБОВЬ И ВСЕПРОЩЕНИЕ — это я тоже знал. СВЕТ омывал меня, я был ОЧИЩЕН И СПАСЁН. Я не был властен над собой, я рыдал…»

5

По книге митрополита Иерофея «Одна ночь в пустыне Святой Горы» (Свято-Троицкая Сергиева Лавра –97 г.), с. 147.

И в той же главе: «Я увидел ДИВНЫЙ ТЁПЛЫЙ ЯНТАРНЫЙ СВЕТ. Я упал на колени, но это не было продиктовано набожностью, а явилось физической реакцией на чувство БЛАГОГОВЕНИЯ. Зрелище человеческой матрицы было в этот раз ещё более удивительным, чем когда-либо…»

«Со всей страстностью, на какую я только был способен, всматривался в этот свет. Он как бы сконденсировался, обретая форму, и я увидел очертания человека. Сияющего человека, от которого исходило БЛАГОСЛОВЕНИЕ, ЛЮБОВЬ, ПОНИМАНИЕ, ИСКРЕННОСТЬ И ИСТИНА (!). Человека, ВОПЛОЩАВШЕГО В СЕБЕ ВСЮ СУММУ ДОБРА» (из кн. 7, гл. 16, с. 480–481, 484).

Подобные духовные переживания мы наблюдаем и у женщины-мага Ла Горды. Она наблюдает «лучистое светящееся существо»:

«Я не могла смотреть на него. Оно ослепило меня. Я ощущала счастье и прилив сил. Ничто другое не имело значения» (К. Кастанеда, из кн. 5, гл. 3, с. 444).

Да, это — Он!..

«Когда Бог является в великом Свете, тогда невозможно никакое сомнение в том, что это Господь, Творец и Вседержитель…

Душа при этом видении и после него бывает исполнена глубокого мира и

сладостной любви Божией; нет в ней тогда стремлений ни к славе, ни к богатству, ни к иному какому-либо земному счастью и даже к самой жизни, но всё сиё ей кажется ничтожным, и желанно влечётся она к живой беспредельности — Христу, в Котором нет ни начала ни конца, ни тьмы ни смерти» (из кн. «Старец Силуан», Православная община, М-91 г., с. 163–164).

Читатель свидетельствует: какой-то натяжки (в сравнении двух традиций, а в данном случае — духовных переживаний Бога) нет, искусственной подгонки нет; погружение в центральный Свет приводит к изумительным благодатным, просветлённым состояниям, в основе и сути которых — неописуемая космическая Любовь!

Следующим важным элементом пси-вольюма является пресловутая «точка сборки» толтеков (на левом рисунке обозначена «колпачком» в верхней части овала). По сути, она есть оперативное сознание человека и представляет собой некий квант духовного света, небольшое свечение (минисферу), локализованное на поверхности кокона и обеспечивающее существование всякого организма. А от конкретного положения точки сборки зависит слишком многое: процесс восприятия и внимания, образы, настроение, состояние личности и т. д.

О точке сборки и принципе её функционировании у Кастанеды мы, например, находим:

«Поскольку по началу у меня (ученика Карлоса) были проблемы с визуализацией всего этого, дон Хуан объяснил, что светящийся шар (у нас первоначально «вольюм») гораздо больше человеческого тела, и что пятно интенсивной светимости является частью этого энергетического шара. Располагается это пятно на уровне лопаток на расстоянии вытянутой руки от спины человека. Дон Хуан сообщил мне, что, увидев, как работает это пятно, древние маги назвали его “точкой сборки”.

— И как же работает точка сборки? — поинтересовался я.

— Она обусловливает наше восприятие, — ответил дон Хуан. — Древние маги видели, что именно там, в этой точке собирается восприятие человеческих существ. Увидев, что подобным пятном светимости повышенной интенсивности обладает любое живое существо, древние маги пришли к заключению, что вообще любое восприятие, каким бы оно ни было, формируется как раз в этом месте.

— Что именно из того, что видели маги древности, привело их к заключению, что восприятие имеет место в точке сборки? — спросил я.

Он ответил, что, во-первых, они увидели, что непосредственно через точку сборки проходят лишь очень немногие из миллионов светящихся нитей вселенной. Это и неудивительно, ведь размер точки сборки относительно мал по сравнению с целым.

Во-вторых, они увидели, что точка сборки всегда окружена дополнительным сиянием сферической формы, немного больше неё по величине. Этим сиянием значительно усиливается свечение нитей, непосредственно проходящих через него.

И, наконец, они увидели ещё две вещи. Первая — точки сборки человеческих существ могут изменять своё положение. И второе — при нахождении точки сборки в привычном положении восприятия и осознания человека производили впечатление нормальных, судя по поведению субъектов, за которыми проводились наблюдения. При смещении же точки сборки и окружающего её сияния с привычного места, поведения наблюдаемых субъектов становилось странно необычным, что казалось доказательством наличия изменений в их осознании, равно как и некоторой трансформации их способа восприятия.

Вывод, который древние маги сделали на основании этих наблюдений, был следующим: чем больше сдвигается точка сборки из своего обычного положения, тем более странным становится поведение индивида, что, очевидно, следует из необычности осознания и восприятия» (К. Кастанеда, из кн. 9, гл. 1, с. 22–25).

Мы не будем вдаваться в дальнейшие подробности, связанные с точкой сборки и с её «сдвигами» и «движением» — мы вынуждены быть схематичными — а лучше констатируем такой факт: в православном учении эта детализация (об оперативном, «динамическом» сознании) отсутствует. Тем не менее, о ней же, о точке сборки, как о главном элементе внимания, как о внимании и «уме» (в аспекте способности к сосредоточению), в христианских текстах говорится достаточно много (у нас на рисунке это показано «глазом»), в особенности при описании молитвенной практики, как-то: «встань умом в сердце…», «установи внимание своё в сердечном месте…», «обрати внутреннее око своё…» и т. д.