Православие и «Нагуализм»
Шрифт:
4. Покорность, смирение
Состояние покорности ко всем собственным внутренним психоэнергетическим возмущениям и ко всем «внешним» событиям и влияниям, позиция всеприятия сопряжена с отсутствием «эго» (или ЧСВ — «чувства собственной важности») — идеальное и желанное состояние практически на всех духовных путях. Это и высшее духовное достижение, и наиболее эффективная сохранность и использование всех своих энергетических ресурсов.
А параллели мы обнаруживаем такие:
Маг «ищет безупречности в собственных глазах и называет это смирением… Смирение воина — это безупречность в поступках и чувствах» (К. Кастанеда,
«Всё дурное, все страсти, все бесовские козни, все скорби и страдания — всё побеждается смирением» (игумен Никон).
«Страсти же сгорают от смирения, как от огня» (св. Варсонуфий и Иоанн) (из сборника поучений Святых отцов и подвижников благочестия «Монашеское делание», составитель свящ. В. Емеличев, Свято-Данилов монастырь, М-91 г., с. 93, 94).
«Ничто не имеет особого значения, поэтому маг просто выбирает какой-то поступок и совершает его. Но совершает так, словно это имеет значение. Его контролируемая глупость заставляет его говорить, что его действия очень важны, и поступать соответственно. В то же время он прекрасно понимает, что всё это не имеет значения. Так что, прекращая действовать, маг возвращается в состояние покоя и равновесия. Хорошим было его действие или плохим, удалось ли его завершить — до этого ему нет никакого дела» (К. Кастанеда, из кн. 11, с. 51).
«В смиренномудром никогда не бывает поспешности, торопливости, смущения, горячих и лёгких мыслей, но во всякое время пребывает он в покое. Ничего такого нет, что могло бы его изумить, привести в ужас, потому что ни в печалях не ужасается он и не изменяется, ни в веселии не приходит в удивление. Но всё его веселие и радование в том, что угодно Владыке его» (св. Исаак Сирин) (из сборника поучений Святых отцов и подвижников благочестия «Монашеское делание», составитель свящ. В. Емеличев, Свято-Данилов монастырь, М-91 г., с. 153).
«Самовлюблённость — настоящий тиран. Мы должны трудиться не жалея сил, чтобы развенчать её» (К. Кастанеда, из кн. 8, гл. 3, с. 79).
«Гордость приводит нервы в движение, разгорячает кровь, возбуждает мечтательность, оживляет жизнь падения; смирение успокаивает нервы, укрощает движение крови, уничтожает мечтательность, умерщвляет жизнь падения, оживляет жизнь о Христе Иисусе…
Общий признак состояний духовных — глубокое смирение и смиренномудрие, соединенное с предпочтением себе всех ближних, с расположением, евангельскою любовью ко всем ближним, с стремлением к неизвестности, к удалению от мира. “Мнению” тут мало места, потому что смирение состоит в отречении от всех собственных достоинств, в существенном исповедании Искупителя, в совокуплении в Нём всей надежды и опоры, а “мнение” состоит в присвоении себе достоинств, данных Богом, и в сочинении для себя достоинств несуществующих. Оно соединено с надеждою на себя, с холодным, поверхностным исповеданием Искупителя. Одержимые “мнением” по большей части преданы сладострастию, несмотря на то, что приписывают себе возвышеннейшие духовные состояния, беспримерные в правильном православном подвижничестве; немногие из них воздерживаются от грубого порабощения сладострастию — воздерживаются единственно по преобладанию в них греха из грехов — гордости» (из наставлений Антония Великого, Добротолюбие, т. 1).
…Вмешаюсь утверждением. От автора…
Необходимо подчеркнуть: практическое
И здесь из своего опыта скажу — вначале это может показаться слишком «деланным», искусственным, фальшивым, но вот потом вдруг… Попадаешь в состояние неописуемое! В естество своей природы. Испытываешь чудесную гармонию, уравновешенность, которую не знал, «забыл» с рождения, детства… И отрешённость от всего! Позиция «Я — Космос» — ты вне Мира и наполнен абсолютным миром! В общем, — духовный идеал.
«Покорность» — состояние многоаспектное и многомерное (на разных этапах и на различных путях).
В эзотерическом потоке православия эта тайна открывается молитвой — молитва наделяет путника целым диапазоном мистических переживаний…
У нас в сравнении:
«Нет никакого способа избавиться от жалости к самому себе, освободиться от неё с пользой. Она занимает определённое место и имеет определённый характер в жизни обычного человека — определённый фасад, который видно издалека. Поэтому каждый раз, когда предоставляется случай, жалость к самому себе становится активной. Такова её история. Если человек меняет фасад жалости к самому себе, то он убирает и её выдающееся положение. Фасады изменяют, изменяя использование элементов самого фасада. Жалость к себе полезна для того, кто ею пользуется, потому что он чувствует свою важность и считает, что заслуживает лучших условий, лучшего обращения. Она ещё и потому имеет значение, что человек не хочет принимать ответственность за поступки, которые побуждают его жалеть самого себя» (К. Кастанеда, из кн. 11, с. 151).
«Гордость бывает разная. Есть гордость мирская — это мудрование, а есть гордость духовная — это самолюбие…
Наш учитель — смирение. Бог гордым противится, а смиренным даёт благодать, а благодать Божия — это всё… Там тебе и величайшая мудрость. Вот ты смирись и скажи себе: “Хотя я и песчинка земная, но и обо мне печётся Господь, и да свершается надо мной воля Божия”. Вот если ты скажешь это не умом только, но и сердцем, и действительно смело, как подобает истинному христианину, положишься на Господа, с твёрдым намерением безропотно подчиняться воле Божией, какова бы она ни была, тогда рассеются пред тобою тучи, и выглянет солнышко и осветит тебя и согреет, и познаешь ты истинную радость от Господа, и всё покажется тебе ясным и прозрачным, и перестанешь ты мучиться, и легко станет тебе на душе… (из кн. Иосифа Афонского, Исихаста, «Изложение монашеского опыта»).
Маг «знает, что измениться он не может. Но хотя ему это прекрасно известно, он всё же пытается изменить себя. Это единственное преимущество, которое воин имеет перед обыкновенным человеком. Воин не испытывает разочарования, когда, пытаясь измениться, терпит неудачу» (К. Кастанеда, из кн. 11, с. 165).
«Смирение есть такая несокрушимая сила, что против неё никто стоять не может: ни демоны, ни злой человек и ни добрый. Сам Всемогуший Господь, непреклонный во всемогуществе и неприступный во Славе милостивно преклоняется ко смирению» (из кн. схимонаха Илариона, «На горах Кавказа»)