Правосудие Бешеного
Шрифт:
— Какое? — Монахов неумело принял безразличный вид: на самом деле слова нового знакомого его очень обрадовали.
— Ты будешь работать только на нас. Только! И ни на кого больше.
— Это все? — разочарованно спросил он, явно ожидая услышать более важные вещи, но на всякий случай поинтересовался: — А закон?
— Законы желательны, но не обязательны. — Мишка-Зуб выразительно рассмеялся.
— Тогда я согласен…
Мишка-Зуб стал натаскивать Василия на специфику их полулегального бизнеса. До поры до времени Монахова держали в запасе, чтобы при случае двинуть его в
Сам же Амиран-Мартали, убедившись в надежности Монахова, стал поручать ему все более щекотливые дела. Среди них было задание дискредитировать Джанашвили в глазах его зарубежных кредиторов. Мишка-Зуб умудрился перетащить на сторону Амирана Жанну Михайлову, начальницу отделения оперативных платежей «Эко-банка». За это Мишка-Зуб посулил ей скорое повышение в должности и значительное, что в конечном счете заставило ее сказать «да», увеличение оклада, — и Михайлова предоставила Монахову все необходимые тому документы.
Просидев пару дней за компьютером, Василий подготовил новую платежную программу, из которой следовало, что Джанашвили собирается набрать побольше кредитов, перевести их в швейцарские банки, сам же «Эко-банк» объявить банкротом.
Именно через Михайлову эту программу запустили в действие, и дезинформация пошла гулять по банковским компьютерным сетям. Вскоре в офис Джанашвили стали один за другим приходить факсы с отказами в кредитах.
Нугзар никак не мог понять, кто вставляет ему палки в колеса: ведь мешавшая ему до последнего времени деятельность Малютина благодаря удачному шантажу была приостановлена…
В один прекрасный день Амиран вызвал к себе Монахова и, поговорив с ним на пустячные темы, неожиданно задал ему вопрос в лоб:
— Вася, ты себя уже проявил. Думаю, что пора ставить тебя на такое место, которого ты заслуживаешь.
— Интересно…
— Тебе будет еще интереснее, когда ты узнаешь, что я хочу тебе предложить. Как насчет «Эко-банка»?
— И кем же я там буду работать? Начальником филиальчика в Люберцах?
— Генеральным директором, Вася, генеральным директором!
— Инте-ересно! Но на такие посты без согласия хозяина и всех крупных держателей акций не ставят. Тем более человека со стороны, причем такого молодого, как я… — неуверенно перечислял Монахов.
— А если хозяином стану я? Тогда и акционеры у нас карманными станут.
— Да, но как же…
— Тут, Вася, без твоей помощи не обойтись! — перебил его Амиран. — Короче, все в твоих руках. Сможешь управиться — займешь директорское кресло, я тебе это обещаю твердо. Не сдюжишь — извини.
— А какова моя конкретная задача? — деловито спросил Монахов.
— О, я вижу, у тебя сразу глаза разгорелись! — улыбнулся Амиран. — Это добрый знак. Нам надо свалить Джанашвили, прижать его к стенке, поставить на грань разорения. Придумай, как это лучше сделать. Все, что касается финансовой документации, будешь обсуждать с Мишкой-Зубом. Остальные проблемы
— со мной.
Монахов истово взялся за поставленную перед ним задачу. Целые дни он просиживал у компьютера,
Как-то днем Монахов зашел к Амирану. Дело в том, что ребята Варднадзе по его просьбе прикупили небольшой двухэтажный особнячок, в котором и «правил бал» Василий Монахов. А рядом с его кабинетом, напичканным компьютерами и иной аппаратурой, находился скромный небольшой кабинет, где часто засиживался Амиран.
— Ну, как дела, Вася? Проходи, садись, — пригласил его Амиран, — кофе выпьешь?
— Спасибо, нет. Мне надо вам кое-что сказать…
Если в двух словах, — Монахов покосился на то и дело звонящий телефон, — то дело вот в чем… Нашей дезой мы несколько крупных кредиторов от Джанашвили отлучили. Но я установил, что этой акции оказалось недостаточно, для того чтобы подвести банк к краху. У Джанашвили есть один партнер, с которым Нугзара связывает пока мне непонятная, но очень прочная связь. Не оборвав ее, нам Джанашвили не свалить.
— Кто этот партнер?
— Банкир Велихов. Он безвылазно сидит во Франции, а все платежные документы идут с его швейцарских счетов. Мне показалось… да я почти уверен, что он единственный партнер Джанашвили, на которого наша дезинформация о готовящемся банкротстве банка не подействовала. Дорогой Амиран, я убежден: они не просто партнеры. Помимо денег, их связывает нечто другое, о чем мы и не догадываемся.
Амиран задумался: где-то он эту фамилию уже слышал… Ну как же! Ему о нем рассказал Бешеный: кажется, речь тогда шла об их совместных деяниях, способствующих натовцам вести войну в Югославии…
— Ладно, Вася, спасибо, — задумчиво поблагодарил Амиран и добавил: — Кажется, я знаю одного человека, который объяснит мне, что связывает Велихова и Джанашвили, может, даже совет дельный даст. Постараюсь его найти. Время еще терпит?
— Да, время пока еще есть, — Монахов немного замялся, — но его совсем немного. У этих двоих, судя по предварительным документам, какие-то планы о совместном бизнесе в Югославии. Через неделю пойдут большие проплаты. Нам надо к этому подготовиться.
— Хорошо, я все понял. Постараюсь выяснить все как можно быстрее.
Василий вышел из кабинета, и Амиран тут же принялся звонить Бешеному. Они договорились пересечься через пару часов…
Встреча с Бешеным для Амирана-Мартали стала очень продуктивной. Савелий потратил несколько часов на то, чтобы в подробностях расписать всю подноготную Велихова: кто-кто, а уж Говорков знал банкира как облупленного.
Амиран не скрывал от Савелия своей главной цели — свалить Джанашвили. Савелий только пожал плечами на это: пускай, раз это идет на пользу общему делу. Его гораздо больше волновал Велихов и то, что он и Джанашвили затевали в Югославии. По мнению Савелия, заводилой тут был все-таки Велихов: у него и связей в Европе было побольше, и с Орденом он был в завязке куда более прочной, чем Джанашвили. Хотя и у Нугзара было чем похвастаться: он успешно использовал свое высокое положение в Думе и, таким образом, мог существенно влиять на всю государственную экономическую стратегию.