Правосудие с короткими ногами
Шрифт:
Хулейкин помог вырубить третьего, неожиданно налетевшего с лестницы черного хода. Пока кончено. Шума особого не было. Можно идти дальше.
Вошли в большой зал. В нем тринадцать дверей. Отдельные кабинки. Я кивнул Эну с Хулейкиным, чтобы они следили за выходом и никого не выпускали, - я сейчас всю эту шваль вытащу.
Заваливаюсь в первую кабину, а там один голубок прочищает другому прямую кишку. Оба от удовольствия жмурятся.
– На выход, - крикнул я и пушкой махнул.
Потом в следующую и так далее. Вой конечно стоит невообразимый, голубые
Наконец из десятой каморки выуживаю Валеру. Да не одного а сто старым извращенцем Арахисом. Теперь то я понимаю, почему его так прозвали, у него оказывается жопа рельефная как кожура у арахисового ореха.
У Арахиса жидкий стул от страха открылся, пришлось приказать заткнуть ему дырку чем-нибудь. Кругом голые все, ничего кроме естественных затычек нет, а мне жалко свой пистолет использовать. В общем оттащил Валеру в сторонку, чтобы не смотреть как голубые с Арахисом разбираются. Ей богу, стошнило бы.
– Ну что, субчик, допрыгался?
– Я вцепился в его ухо и потянул вниз, чтобы сравняться в росте.
– Чего надо, Прутиков?
– пытается храбриться Валера.
Я его для профилактики башкой в тазик с водой опустил. Минуты на две. Брыкается. Ничего. Потерпит. Уже не шевелится. Вот теперь пора.
– Кто тебе платит?
– Я его не знаю.
Продолжим сеанс.
– И все же?
– Честное слово не знаю.
После третьего окунания я ему начинаю верить.
– Но хоть что-то ты знаешь?
– Да, - нехотя соглашается Валера.
– Рассказывай.
– В тот вечер подошел ко мне один тип, я его до этого ни разу не видел. Он сказал, что заплатит мне круглую сумму, если я не позволю тебе встретиться с Петровичем.
– Когда это было?
– Примерно за пять минут до твоего появления на кухне. Я тут же подговорил новенького.
– Он что, твой любовник?
– впрочем, можно было и не спрашивать.
– Ну а бабу ты помнишь? Выходила она после меня?
– Да была. Только никто кроме меня ее не видел. Тот, который предлагал деньги, просил, чтобы я ее незаметно вывел на улицу.
– Ее кто-нибудь ждал?
– Машина была темного цвета.
– Это мне ни о чем не говорит.
– Подожди. Когда мимо проехала другая машина и посветила фарами, то у нее на стекле полоса выступила, я хорошо помню.
– Царапаное стекло.
– это я скорее себе сказал.
В этот момент прозвучал выстрел. В ту же секунду, еще не врубившись в ситуацию, я собирался задать Валере очередной вопрос, как он охнул и, обмякнув, навалилися на меня. Я обернулся. Позади меня колыхнулась ширма. Я бросился к ней и отдернув, увидел еще открытую дверь. Ход на чердак.
Я рванул по лестнице наверх, слыша позади возгласы Эна и Хулейкина.
Чердак нас встретил поднятой беглецом пылью и затхлым воздухом.
Забыв этот старый трюк, я высунулся из люка и чуть не получил пулю. Второго выстрела не последовало: беглец предпочел скрыться за трубой. Я выпрыгнул на крышу и откатился на несколько метров в сторону. Оказалось напрасная предосторожность: слышно было как гудит железная рама, опоясыващая крышу. Спускается по пожарной лестнице, гад.
– Давай скорее, - заорал я Эну, рискнувшему выглянуть из чердачной дыры.
Ох уж мне эти горе-разведчики. Ничего-то они не могут. Только обуза.
Убийца уже успел спуститься вниз. Но место открытое, народу никого и спрятаться негде, ну я и шмальнул в него четыре раза. Никогда я не стрелял так плохо, как сейчас. Только вторая и третья пули достигли цели и неопасно ранили его, но он успел добежать до забора и выбив доску, скрыться.
Спускались мы, потеряв уйму времени. Конечно за забором уже никого не было.
Я был зол как изголодавшийся людоед, добыча которого только что улизнула. Эн смутился, чувствует, собака, чье мясо съела. Хулейкин же хрен. Лыбится.
– Вы как хотите, а я отчаливаю. Каждый подыхает в одиночку.
– Ну уж нет, нам тебя приставили, что же ты - на самом интересном месте нас покинешь?
– Да я лучше пулю где-нибудь поймаю, чем с вами мотаться. Что толку то? Спецы хреновы.
– Ну ладно, хочешь я тебя командиром назначу?
– подлизывается Эн.
– Ничего я не хочу.
Хулейкин тем временем отошел в сторонку, чтобы слить, я воспользовался этим, чтобы переговорить с Урезом.
– Бабу у меня захватили в заложники. Похоже что те, кто замочил Петровича и Триппера, а теперь и Валеру.
– Что они хотят?
Ну я ему и выложил все, про окурок, и про то как наблюдал как убили Люэса, про разговор и так далее. Все.
– Ну что же, сообща мы можем найти выход.
– С Хулейкиным? Он мне не нравится.
– Ну а что прикажешь делать - мы одна команда.
– Ладно.
– пришлось возвысится над эмоциями и рассказать обо всем и Хулейкину. Он воспринял все достаточно серьезно и, на удивление, ни разу не ухмыльнулся.
– Интересно, а зачем им эта проклятая сигарета? Это как нибудь вяжется с тем, что Люэс был табачный магнат?
– Непонятно. Но я думаю, мы это скоро узнаем.
– Эн ободряюще стукнул меня в грудь, так что я едва не закашлялся.
– Говори, куда едем.
– Ко мне домой. Все легкие отбил...
Глава 6.
В квартире побывала по меньшей мере татаро-монгольская орда. Все вещи разбросаны, растоптаны, пол заблеван и усыпан осколками посуды из развороченных шкафов, пятна крови превратили часть пола в цветочную поляну. Я представил Долорес в образе рассерженной горгульи и с удовлетворением отметил, что нападавшие легко не отделались. Разгром квартиры очень красноречиво подтверждал мои мысли.