Правосудие в Миранже
Шрифт:
Вдруг он завертелся вокруг себя, словно зверь в клетке. Тем самым он вовлек в движение и стражников, державших в руках свободные концы цепи. Один из них попытался остановить пленника, но тот яростно взревел и укусил его за запястье. Стражник взвыл от нестерпимой боли, но одержимый не разжал зубов. Двое военных обрушили на дикаря град ударов, а три пары рук в толстых кожаных перчатках мало-помалу разжимали мощные челюсти, сомкнувшиеся в мертвой хватке на руке стражника.
— Связать его по рукам и ногам! — вопил Канэн.
— Выбейте ему зубы! — надрывался
Председатель суда величественно поднял руку.
— Снимите с него кандалы.
Эти простые слова вызвали всеобщее оцепенение.
Приказ Ла Барелля был исполнен в полной тишине.
Получив свободу в движениях, лесной человек, казалось, успокоился. Он еще пару раз крутанулся на месте, но теперь его вид выражал лишь огромное удивление.
— Перед вами, господа, чрезвычайно интересный субъект, — указал на него пальцем Ла Барелль. — Это человек-волк. Он называет себя Абель и утверждает, что превращался в зверя при помощи колдовства. — Обведя присутствующих взглядом, председатель суда убедился, что королевский инспектор внимательно слушает его. — Я велел привести сюда этого дикаря не для того, чтобы продемонстрировать вам образец ликантропии [3] , а потому, что он может нас многому научить. Тронутые умом видят то, о чем мы с вами даже не подозреваем. Они похожи на слепых хищных тварей, которые безошибочно находят свою добычу. Эта особенность воспринимать тайные деяния и дурные намерения может оказаться чрезвычайно полезной для суда.
3
Помешательство, при котором больной считает себя волком или другим животным.
С того момента, как Ла Барелль назвал дикаря человеком-волком, Жаспар Данвер и в самом деле начал замечать в нем некоторые признаки зверя. Его зеленые миндалевидные глаза отличались необычайной длиной, а зрачки сверкали удивительным блеском. Стоял он на полусогнутых ногах, а когда садился, то легко поджимал их, опираясь при этом локтями об пол. На его плечах лежала густая грива спутанных волос, похожих на лохматую шерсть с застрявшими в ней обломками сухих тонких веточек и травинками.
Дав членам суда возможность как следует разглядеть пленника, председатель суда подал знак страже. Спектакль продолжался. Стражники устремились к двери, и ее створки со скрипом распахнулись. У входа в зал стояла очередная группа людей.
Жаспар Данвер не поверил своим глазам. Выстроившись в ряд, в зал суда вступили Рена Бригетта, Жанна Бург и Анна Дюмулен. Руки их не были связаны, но стражники образовывали вокруг женщин круг, за пределы которого они не должны были выходить. Первая хромала, то и дело хватаясь за бок; вторая шла, сгорбившись; третья держалась прямо и была очень бледна. Всех троих стражники подвели к барьеру, отделявшему обвиняемых от судей.
Человек-волк наблюдал за женщинами, не проявляя никаких эмоций. Теперь в зале суда повисла
Председатель суда почти ласково обратился к нему:
— Абель, вы не знаете ни сколько вам лет, ни места вашего крещения, вы не умеете ни писать, ни считать. Зато вы знаете лес, зверей, дожди и ветры…
Жанна Бург зацокала языком. Пальцы Анны Дюмулен судорожно вцепились в поручень барьера.
— …Что еще вы можете рассказать о себе?
Абель встал с пола и ответил, удивив судей приятным тембром своего голоса:
— Меня посетила Матерь Божья с пророком Даниилом. Они сказали, что я обладаю большой силой… — Улыбка тронула его губы, едва заметные в густой бороде. — Если меня будут допрашивать как колдуна и волка, то мне не будет больно. Я умею переносить боль.
Рена Бригетта расхохоталась:
— Ты безумец, Абель! И к тому же глупец! Они выпотрошат тебя и поджарят на медленном огне!
Ла Барелль внимательно наблюдал за ними.
— Я спасу вас всех.
— Никого ты не спасешь! Нас никто не спасет! Нам уже давно надо было бежать отсюда или умереть! Ты ничего не сможешь доказать тем, кто знает священное писание! Ты глупец, мой бедный Абель. Ты считаешь себя волком, но волки гораздо хитрее тебя!
Несмотря на боль, к Рене Бригетте возвращались присущая ей энергия и властность, стоившие ей подозрения в способности подчинять людей своей воле.
— Нет, — возразил Абель. — Я хитрее и сильнее волков.
— Да замолчи ты!
В перепалку между матроной и оборотнем вмешался председатель суда:
— Мы здесь не на базаре. Рена Бригетта, я не давал вам слова, — и, откидываясь на спинку глубокого кресла, он с вожделением добавил: — Мне бы хотелось, Абель, чтобы вы, владеющий особыми знаниями и способностями, рассказали нам сегодня, что вам известно об этих трех женщинах.
Абель качал головой. Казалось, он не понимал, чего от него хотят.
— Вы их знаете? — продолжал настаивать Ла Барелль. — Вы знакомы с ними, не так ли?
Жанна Бург прищелкнула языком.
Абель снова закрутился волчком.
— Я не желаю знать повитуху, она слишком возбуждена!
— Это ты возбужден! — парировала Бригетта. — Посмотри на себя. Ты даже не способен устоять на месте!
— Терпеть не могу толстуху, которая все время дергается и кричит, — спокойно ответил дикарь.
Женщина только пожала плечами.
— С этой нищенкой, старой, как гнилое яблоко, я тоже не хочу знаться. Гнилью одна дорога — в землю, а что касается меня, то я еще не земля!
Жанна Бург, которая до того была глуха ко всему, что происходило вокруг, плюнула на пол.
— Гнилые яблоки самые вкусные! А ты — вонючий козел!
— Я волк, а не козел!
— Да, мой волчок!
— От тебя несет козьим дерьмом!
— Лучше вонять козьим дерьмом, чем быть таким придурковатым козлом!