Правосудие во имя любви
Шрифт:
Кейт вошла в главный вестибюль. Он был исключительно уютен; обстановку его составляли два дивана, обтянутых желтовато-коричневой кожей, и четыре или пять кожаных кресел. На одном из низких столиков со стеклянными столешницами лежало несколько деловых и популярных журналов. Сводчатый потолок был застеклен; свет струился через него на многочисленные живые растения и дорогие картины, развешанные на стенах.
Кейт задержалась на минутку, чтобы переброситься парой слов с дежурным клерком и несколькими служащими, затем вошла на эскалатор и поднялась на верхний этаж, где располагались
Его секретарша встретила Кейт широкой улыбкой.
— Доброе утро, судья. Выглядите вы великолепно, как всегда.
— Спасибо, Бренда. И вы тоже.
Бренда оторвалась от своих дел и подперла подбородок ладонью; в глазах ее светился неподдельный интерес.
— Как дела в суде?
Кейт улыбнулась.
— Дел невпроворот.
— Много гадкого случается, правда?
— Бывают дни, когда мне кажется, что я нахожусь не в суде, а в зоопарке во время кормления зверей — такой там ажиотаж.
Бренда засмеялась, отчего заколыхались локончики на ее кудрявой голове и вся ее полная фигура.
— Можно подумать, что речь идет о другом мире.
— Так оно и есть. Но я скучаю по вашей фирме.
— А мы скучаем без вас, — сердечно откликнулась Бренда, — особенно мистер Джонс.
— И мне тоже не хватает его. Сейчас можно зайти к нему? Если он занят, я хотела бы забежать в свой прежний кабинет и повидать мою секретаршу. — Кейт засмеялась. — Наверно, следовало бы сказать «экс-секретаршу».
— Да, вот кому по-настоящему вас недостает.
— Это чувство у нас взаимно.
На столе у Бренды прозвенел звонок. Она нажала кнопку и отозвалась:
— Слушаю, мистер Джонс.
— Кейт сейчас здесь?
— Да, сэр.
— Попросите ее зайти.
Кейт уже подходила к массивной двери, когда та широко распахнулась.
— Кейт, дорогая, как приятно!
— Мне тоже, — ответила она.
Билл Джонс крепко пожал ее протянутую руку и жестом предложил Кейт садиться.
Расположившись в кресле, Кейт разглядывала своего прежнего шефа. Это был высокий мужчина с редеющими светлыми волосами и намечающимся брюшком. Красотой он не отличался, но что-то в его облике неотразимо привлекало внимание. Кроме того, он был одним из самых умных людей, которые повстречались Кейт на ее жизненном пути.
— Вы к нам наведались в первый раз? — спросил он, все еще стоя.
— Нет, я заезжала примерно месяц назад, но вас тогда не было в городе.
— Как насчет чашечки кофе?
Кейт улыбнулась.
— С удовольствием.
Билл направился к бару, а Кейт тем временем огляделась вокруг.
В этом кабинете она всегда чувствовала себя легко, хотя здесь на всем лежал отпечаток мужского вкуса. И богатства. В одном конце кабинета надо всем доминировал дубовый письменный стол огромных размеров; на массивных полках размещались сотни книг. Стены были украшены личными фотографиями и ценными картинами.
Через обрамленное синими гардинами окно-фонарь, расположенное позади стола, открывался великолепный вид на город и реку Колорадо.
Билл подал ей чашечку кофе, а потом уселся на свое место за столом.
— Я уверен, что вы теряетесь в догадках, зачем я просил
Кейт взглянула на него поверх своей чашки и усмехнулась:
— Я ничего не имею против. Мне и самой хотелось повидаться с вами, но я так завалена работой… У меня просто нет возможности куда-то отлучиться.
— Но эта работа вам нравится?
Глаза Кейт загорелись.
— О да. Я бы ее ни на какую другую не променяла.
Билл наклонил голову набок.
— И даже сюда не захотели бы вернуться?
— Вы позвали меня, чтобы поговорить об этом?
— Нет, только не поймите меня превратно. Я был бы рад, если бы вы вернулись, но понимаю, что сейчас вы делаете именно то, для чего созданы. — Он немного помолчал. — И вот почему мне понадобилось с вами повидаться. — Он снова помолчал и сделал глоток кофе. — Ваша предвыборная кампания уже стартовала и набирает обороты?
— Мы стараемся.
— Денежный взнос на нужды кампании не мог бы вам пригодиться?
Кейт выпрямилась в кресле.
— Конечно, мог бы.
— Хорошо, тогда будем считать, что все улажено.
Билл Джонс выдвинул ящик стола, достал оттуда чек и протянул его Кейт.
Кейт взглянула на обозначенную в чеке сумму и снова подняла на собеседника широко раскрытые глаза.
— Это для меня великая честь, и я очень благодарна.
— А я горжусь тем, что могу вам помочь. Я верю в то, чем вы занимаетесь, дорогая. Ваша жесткая позиция по отношению к преступникам — это и моя позиция, которую я отстаивал многие годы. А то обстоятельство, что вы женщина, — ну что ж, тем лучше.
Кейт прикусила нижнюю губу.
— У меня просто нет слов. Обыкновенного «спасибо» тут явно недостаточно.
Билл махнул рукой.
— Я знаю, что вы благодарны. Примите это и дайте мне возможность гордиться вами еще больше, чем до сих пор.
Кейт стояла, и глаза ее наполнились слезами.
— И снова я…
— Ничего говорить не надо. Просто заставьте эти деньги работать.
— Спасибо, я постараюсь, — сказала Кейт, проглотив подступивший к горлу комок.
Они поболтали еще немного, а потом Кейт вышла из кабинета и задержалась в приемной, чтобы распрощаться с Брендой. Вскоре после этого, когда она выходила в холл, прямо перед ней открылась дверь, и фигура Дэйва Нильсена заполнила дверной проем.
— Фу ты, ну ты, кого мы видим! — возопил он, расплываясь в улыбке. — Уважаемая судья Кейт Колсон, собственной персоной!
Он прикрыл за собой дверь и вышел в коридор, загородив ей дорогу.
— Хелло, Дэйв, — ответила Кейт с холодной вежливостью, хотя вид этой самодовольной физиономии вызывал у нее сильнейшее желание отвесить ему пару звонких пощечин.
Для такого самовлюбленного типа, каким она его знала, выглядел он не блестяще и, по-видимому, сам этого не осознавал. Был он среднего роста, средней упитанности, с волосами песочного цвета и холодными голубыми глазами. Усики он подстригал столь тщательно, что они казались просто нарисованными. В общем и целом, он производил впечатление человека хладнокровного и расчетливого.