Правосудие во имя любви
Шрифт:
— Это от досады, — призналась она и тут же отвернулась, словно стыдясь излишней откровенности.
Сойер почувствовал неладное. Она и впрямь казалась раздосадованной, но почему-то лишилась привычной самоуверенности.
— Вам, наверно, нелегко далось вынесение приговора.
Ее губы тронуло подобие улыбки:
— Значит, вы читали газеты?
— Думаю, весь город читал газеты.
— Или смотрел телевизор, — удрученно сказала она.
— Я уверен, что ваше решение правильно.
Она нахмурилась:
— Вы
— Вы поступили по совести. — Он передернул плечами. — Я и сам стараюсь так работать. Какое мне дело до мнения посторонних?
— Я, к сожалению, не могу позволить себе пренебрегать чужим мнением, — сказала Кейт, поправляя непокорную прядь волос.
Сойер пропустил ее слова мимо ушей. Он заметил, как от этого движения ее блузка натянулась на полной груди. Его бросило в жар. Он хотел ее, понимая несбыточность своего желания.
— Наверно, вы правы, — с трудом выговорил он, скорее догадываясь о смысле ее слов. — Вы, как-никак, вступили в предвыборную борьбу.
— Если я не ошибаюсь, это колкость?
Сойер улыбнулся:
— Восхищен вашей тактикой, уважаемая судья.
Она склонила голову набок:
— Слушая вас, трудно в это поверить.
Он скривил губы:
— С какой стати мне лицемерить?
— В самом деле, с какой стати? — она пристально посмотрела ему в глаза.
Он только пожал плечами и принялся рассматривать тяжелые грозовые тучи. Надо же было додуматься: тащиться в парк… Хотя, с другой стороны, что-то в этом есть.
— Что вы можете мне сообщить?
Сойер оторвался от созерцания темного неба:
— Я выяснил местоположение монастыря.
— Как я надеялась это услышать!
— Напрасно вы думаете, что это хорошая новость.
Краска отхлынула от ее щек:
— То есть?
— Монастыря больше нет. — Она молчала, и Сойер продолжал. — Теперь на этом месте жилой квартал.
Можно было сообщить об этом по телефону, но Сойер привык считать все деловые разговоры не телефонными. При общении с клиентами или подозреваемыми он предпочитал смотреть им в глаза. Трудно отказаться от старых привычек.
— Что ж, такую возможность нельзя было исключать. — И голос, и взгляд Кейт выражали безысходность.
Сойер поддался порыву. Он потянулся к Кейт и накрыл своей ладонью ее хрупкую руку. Когда их глаза встретились, она не отвела взгляда. Казалось, воздух вокруг них наэлектризовался.
Кейт протяжно вздохнула, но не отняла руку.
— Послушайте, — хрипло сказал он, — не надо отчаиваться. Я найду эту девушку. — В этот момент ему было безразлично, почему Кейт так озабочена поисками пропавшего ребенка. Он просто решил довести начатое до конца. Ради Кейт. — Нужно будет выяснить, где монастырские архивы. Положитесь на меня, ладно?
Вместо ответа Кейт открыла сумочку и извлекла потрепанный конверт.
— Здесь фотография пропавшего ребенка. Я не могла предоставить вам ее раньше, так как сама
Сойер взял фотографию и вгляделся в личико ребенка.
— Да она просто красавица, — сказал он.
Кейт кивнула:
— По-моему, тоже.
Сойер прищурился. Он мог поклясться, что слышит удары ее сердца.
По легкой крыше павильона забарабанили капли дождя. Кейт, словно опомнившись, отдернула руку.
— Черт возьми, — вполголоса пробормотал Сойер, вставая.
Кейт тоже поднялась и посмотрела на небо.
Сойер ничего не мог с собой поделать: он не отводил глаз от ее изящной, точеной шеи, страстно желая провести языком по этим… Сжав зубы, он заставил себя стряхнуть наваждение и резко сказал:
— Пойдемте, я подвезу вас.
Кейт кивнула. Но теперь каждое их слово, каждое движение приобретало для него особый смысл. У Сойера было много женщин, но ни с одной из них он не терял голову.
Однако момент был совершенно неподходящий для подобных размышлений. Надо было поскорее бежать к машине, чтобы не вымокнуть под дождем.
Когда они уселись на переднее сиденье, Сойер спросил:
— Вам куда: домой или в суд?
У него плыла голова от легкого запаха ее духов. Сойеру некуда было деться. Они сидели так близко друг от друга, что этот едва уловимый аромат обволакивал его целиком. Ему хотелось зарыться лицом в ее грудь. Ни о чем другом он не мог думать.
Сойер что есть мочи сжал пальцами руль, проклиная себя за невыдержанность.
— Я еще не решила, — ответила Кейт. Он искоса посмотрел на нее. — Если можно, я бы хотела куда-нибудь поехать без всякой цели.
— Это проще простого, — Сойер завел машину, пытаясь ничем не выдать своего восторга.
Он бы не смог сейчас с ней расстаться.
— Спасибо вам, — тихо сказала Кейт.
Он вырулил на дорогу.
— Какие будут пожелания?
— Никаких. — Тут до Кейт дошло, что она, скорее всего, злоупотребляет его временем. Она нахмурила брови и посмотрела ему в лицо. — Извините, я даже не спросила, есть ли у вас время. — Она была крайне смущена. — Обычно я никогда…
— Не беспокойтесь. Я никуда не спешу.
Кейт вновь пытливо посмотрела на него, потом отвернулась.
Они ехали в молчании. Сойеру стоило огромных усилий не смотреть на нее. Строго говоря, ему это и не требовалось: ее облик до мельчайших деталей хранился у него в сознании. Почему же тогда он все время норовил скосить на нее глаза?
Когда Сойер заметил прилепившуюся сзади машину, было уже поздно.
— Зараза, — тихо выругался он, нажимая на педаль «ягуара».
Теперь они мчались по пустынному шоссе в сторону Хилл-Кантри. Он не спросил Кейт, но с самого начала направлялся в отдаленный ресторанчик, где намеревался остановиться.